Ятрогения и ятрогенные неврозы
В последнее время мне часто приходится замечать от людей относящихся к медицине или так называемой околомедицине (я обзывают так людей, которые халат медицинский на себя кидают, не имея отношения к ней-медицине!) нарушения в общении с пациентами, да и с коллегами в том числе, если это касается ВКБ (внутренней картины болезни).
Когда люди напрямую или косвенно, зачастую неосознанно или имея свои личные интересы, приводят к нарушению этики и деонтологии. И могут этим самым навредить здоровью человека.
Собственно, ятрогения по определению, данному в довоенном издании Большой медицинской энциклопедии, ятрогения — это «термин, обозначающий отрицательное воздействие врача на больного, когда вместо терапевтического эффекта у больного создаются представления, усугубляющие его болезненное состояние, или образуется псих. комплекс новой болезни». Также ятрогения характеризуется как «отрицательная психотерапия». Начиная с довоенного периода и вплоть до 1970-х годов этот термин продолжал использоваться преимущественно для обозначения психогенных болезней, возникающих от неосторожного высказывания врача.
За всем этим стоят неврозы, которые могут проявляться не сегодня, а через определенное количество времени и пациент об этом даже не будет подразумевать.
ЯТРОГЕННЫЕ НЕВРОЗЫ
Ятрогенные неврозы образуют, так сказать, подгруппу реактивных неврозов. Ятрогенными мы называем те (преимущественно невротические) болезненные состояния, при которых впоследствии выясняется, что никто иной как врач создал ситуацию, сыгравшую патогенную роль.
слова Рузвельта, произнесённые совсем по другому поводу, но которые сохраняют свою актуальность и для данного случая: «Мы ничего не должны так бояться, как самого страха». И мы вряд ли мы можем чего-то так бояться, как врачей, которые достигли небывалого мастерства в разведении ятрогенных неврозов посредством необдуманных или бездумных высказываний в адрес пациентов, в результате чего мы с полным правом можем говорить о ятрогениях.
Обратившись теперь к проблеме профилактики ятрогенных неврозов, можно сказать, что она должна начинаться ещё в момент сбора анамнеза. Прежде всего нужно дать пациенту возможность выговориться и испытать благотворное действие, каким обладает эта возможность сама по себе: она позволяет пациенту объективировать симптом и одновременно, самому дистанцироваться от симптома. По сути создать условия, приближающие к эффективной сублимации.
Молчание, при известных обстоятельствах, может оказаться таким же вредным, как и излишняя болтовня. Скажем, когда врач всё делает в полной тайне, с благими намерениями, обходя молчанием негативное заключение. Больной тогда не знает точно, что с ним и склоняется к тому, чтобы вообразить себе самое худшее. Поэтому рекомендуется даже негативные результаты обследования сообщать пациенту честно.
То же самое касается терапии: никакой терапии «a tout prix. Никакой терапии ut aliquid fiori videatur [Ut aliquid fiori videatur - (лат.) чтобы больному казалось, что для него что-то делают.]. В этом смысле ненужное физикальное или локальное лечение вносит свой вклад в то, чтобы только сильнее зафиксировать невротические симптомы. Мне известна история одной пациентки из Швейцарии, которая физически была совершенно здорова, однако целый год лечилась у психоаналитика, ибо он пугал девушку тем, что Ид, её бессознательное, иначе будет ей мстить и однажды нападёт на её сознание, захватит его врасплох и победит. Зачем ей, вообще, было подвергаться анализу? Просто потому что её очень богатая подруга как-то сказала, что ходит на анализ и ей от этого становится хорошо, поэтому и наша девушка должна была поступить точно так же.
В конце концов, любые разъяснения в этом направлении оказывают психотерапевтическое воздействие, если мы при этом используем возможность сказать пациенту, насколько по-человечески понятен сам по себе патогенный механизм страха ожидания, лежащий в основе его ятрогенно-невротических жалоб, что этот механизм представляет собой нечто сугубо человеческое и не может считаться чем-то болезненным. В таком случае пациент перестаёт чувствовать себя заклеймённым, и все ятрогенные страхи оказываются лишёнными какой-либо почвы.
На сегодняшний день медицинские работники пользуются Калгари-Кембриджской моделью общения с пациентами. Мало известной для врачей общей практики в амбулатории. Модель имеет эффективность, но считается малоадаптивной.