Наши гайдзины: история японского плена лейтенанта В. М. Головнина 1811—1813 годов

...которую Вы можете не читать. Просто посмотрите японские гравюры с российскими мореплавателями 19 века в высоком разрешении.

Сюжет пленения иностранных мореплавателей японцами отлично обыгран в романе «Сёгун» и его телеадаптации. Не секрет, что Джеймс Клавелл писал свою книгу по мотивам исторических событий – подобное случалась со многими европейскими путешественниками и купцами до открытия Японии во второй половине 19 века. Не избежали этой участи и наши соотечественники.

Во время второй российской кругосветной экспедиции лейтенант В. М. Головнин и сопровождавшие его во время вылазки у берегов Японии два офицера и четыре матроса тоже попали в плен, провели там два года, пытались бежать из плена, но в итоге вернулись домой благодаря заступничеству посредника.

Эта история меркнет на фоне бушующей эпохи – Отечественной войны 1812 года, Заграничных походов, Венского конгресса. Но менее увлекательной от этого она не становится. Мне было интересно её изучать. Надеюсь, Вам будет не менее интересно читать этот материал.

Историю русско-японских отношений принято начинать с двух неудачных посольств – Адама Лаксмана в 1792-1793 и Н. П. Резанова в 1803-1805 годах. Однако подобная оптика оставляет больше вопросов чем ответов: почему установление отношений со страной восходящего солнца было так важно для Российской Империи? Почему всё-таки русские моряки оказались пленниками в этой далёкой стране? Вне контекста эпохи ответить на эти вопросы не получится.

К началу 18 века Россия твердо укрепилась на Дальнем Востоке. Основным добываемым ресурсом тогда стала так называемая «мягкая рухлядь» - шкуры ценных пород зверей, которые стоили фантастических денег на зарубежных рынках. Именно «лисий хвост» повел русских промышленников и дальше на Восток – по гряде Алеутских островов к Аляске и Северной Америке.

К концу 18 века в Аляске сформировалась сеть артелей русских промышленников, добывающих шкуры животных для продажи. В итоге это вылилось в основание единственной в истории России акционерной колониальной компании, которая включит в состав империи полуостров Аляску — Российско-Американской компании.

Главной проблемой для этой Компании стала логистика. С увеличением оборота возникла необходимость перевозить товар из Аляски в Россию и на азиатские рынки, и снабжать сами поселения продовольствием и материалами. Факультативной проблемой стал и сам рынок сбыта – находящаяся прямо под боком Япония не имела с Россией дипломатических отношений и не торговала с иностранными купцами кроме голландцев. Для новоявленной Компании Япония могла бы стать и рынком сбыта пушнины, и местом пополнения продовольствия для поселений.

Решение проблемы логистики придумали уже давно. Сухопутный путь из Петербурга до Аляски через всю Сибирь и Дальний Восток был невозможен. Вернее, он существовал, но занимал два года и был ограничен масштабами грузов. Волочить через всю страну тонны продовольствия и пушнины по рекам и зимникам на регулярной основе было нерентабельно. Поэтому идея установить прямое морское сообщение между Петербургом и Аляской буквально витала в воздухе.

Воплотить в жизнь эту идею было поручено в 1803 году капитану И. Ф. Крузенштерну. На борт двух кораблей «Нева» и «Надежда» загрузили продовольствие для компании, посольство в Японию, нескольких потерпевших бедствие у берегов Камчатки и доставленных в Петербург японских рыбаков, и экспедиция отправилась к берегам Аляски вокруг света.

Рассказ японских рыбаков об увиденном в России позже оформился в рукопись Канкай ибун (環海異聞) — "Удивительные сведения об окружающих морях". Она содержит как описания жизни в Российской Империи в начале 19 века, так и путь рыбаков обратно домой в составе российской кругосветной экспедиции.

Зарисовки японцев о России. Император Александр I с супругой и Медный всадник. Ориг.: Kankai ibun, Vol. 7-8.; 環海異聞. Original Format: University of British Columbia. Library. Rare Books and Special Collections. DS808 .O8 1807 v. 1-10

Выйдя из Кронштадта корабли первой кругосветной экспедиции "Нева" и "Надежда" пересекли Атлантический океан, прошли вдоль западного побережья Южной Америки и через пролив Дрейка вошли в Тихий океан. Дойдя до Гавайских островов экспедиция разделилась: судно "Нева" под командой лейтенанта Лисянского стала держать курс на остров Кадьяк у побережья Аляски, а "Надежда" Крузенштерна направилась в сторону Камчатки и оставив там часть груза отправилась с посольством в Японию.

8 октября 1804 года посольство на корабле "Надежда" прибыло в Нагасаки. Как и первая миссия Адама Лаксмана в 1793 году оно оказалось неудачным: простояв шесть месяцев на рейде у японского берега глава посольства Н. П. Резанов получил негативный ответ от губернатора Нагасаки и уполномоченного императора из Эдо, что означало невозможность установления ни торговых, ни экономических отношений. Получив от японской стороны скромные подарки, миссия покинула Японию в апреле 1806 года.

Несмотря на неудачу, посольство и в целом кругосветная экспедиция стали по возвращению в Петербург источником ценных и наглядных материалов по этнографии Тихого океана. Связано это было с тем что в составе экспедиции находились многие исследователи и художники Академии художеств. И по сей день материалы экспедиции можно обнаружить во многих библиотеках и музеях, в первую очередь конечно же в музее этнографии — Кунсткамере.

В исторической науке называются разные причины неудачи посольства. Некоторые считают, что ошибка миссии состояла в обращении к императору Японии, и что в условиях японской специфики стоило договариваться именно с сёгуном префектуры. Другая точка зрения состоит в том, что неудача связана с личностью посла Н. П. Резанова — фигурой крайне противоречивой.

Участник посольства лейтенант Макар Ратманов в своём дневнике писал, что японцы остались крайне недовольны поведением Резанова, который своим высокомерием и заносчивостью испытывал лимит терпения японской стороны. Один из показательных случаев японского отношения к фигуре посла произошел на третий месяц пребывания миссии в Японии. Резанов заявил японским чиновникам, что в честь своего дня рождения хочет устроить на берегу большой праздник, на что японцы ответили готовностью пригласить всех проституток Нагасаки на это торжество, чтобы по достоинству отблагодарить посла за его великодушие.

Старшему поколению Н. П. Резанов известен в первую очередь по рок-опере "Юнона и Авось" (Youtube, Rutube). Романтизированный образ посла на деле был далёк от реальности. Помимо титула камергера и статуса посла он являлся в первую очередь представителем Российско-Американской компании, поэтому лично был заинтересован в успехе миссии, и её неудачу воспринимал как личное оскорбление.

Вернувшись с "Надеждой" на Камчатку, Н. П. Резанов сошел на берег. Ему предстояло по заданию Петербургского правления Компании совершить ревизию владений этой самой Компании и отчитаться о положении дел перед акционерами в столице. На судне "Юнона" Резанов отправляется в Калифорнию, где устанавливает отношения с существовавшей там в то время испанской администрацией. Это путешествие и легло в основу сюжета рок-оперы "Юнона и Авось".

Сделка с испанцами временно решила проблему снабжения компанейских поселений. Однако главная цель японского посольства оставалась не достигнутой — торговать с Японией до сих пор нельзя, а тут ещё это уничижительное отношение к фигуре самого посла... Необходимо было немедленно что-то предпринять, и если не для нормализации отношений с японцами, то хотя бы в качестве сатисфакции.

На случившееся далее наложил отпечаток и спорный статус Курильских островов и Сахалина. Ещё в 18 веке Россия объявила эти описанные русскими экспедициями территории своими, что не совсем устраивало японскую сторону. В начале 19 века Япония усилила свою экспансию на южные Курилы, создав для этого специальную канцелярию в Хакодате и отправив в спорный регион вооруженный отряд. Эта территориальная неопределенность, несговорчивость японцев и личная обида за уничижительное отношение во время посольства и стали причиной последующих событий.

В сентябре 1806 года Н. П. Резанов приказывает двум морским офицерам Компании лейтенанту Н. А. Хвостову и мичману Г. И. Давыдову отправиться на вооруженных судах "Юнона" и "Авось" к южному Сахалину и разграбить находящиеся там японские поселения. С осени 1806 по лето 1807 годов Хвостов и Давыдов совершили серию морских нападений на японские фактории на Сахалине, Итурупе и Матсмае, взяв на борт много пленных японцев и тонны грузов в качестве трофеев. Рейд Хвостова и Давыдова обострил и без того не простые русско-японские отношения, приблизив их к открытому столкновению. Именно эта напряженная атмосфера конфликта стала фоном второй российской кругосветной экспедиции В. М. Головнина.

Члены экипажа русского посольства. Ориг.: Kankai ibun, Vol. 9.; 環海異聞. Original Format: University of British Columbia. Library. Rare Books and Special Collections. DS808 .O8 1807 v. 1-10

7 июля 1807 г. из Кронштадта для описания "малоизвестных земель Восточного края Российской Империи" на военном шлюпе "Диана" отправилась экспедиция под руководством молодого лейтенанта В. М. Головнина. Как и у И. Ф. Крузенштерна, у него был идеальный послужной список для подобного назначения: выпускник Морского кадетского корпуса, он, как и Крузеншетрн, проходил стажировку в британском флоте, в его составе побывал в Вест-Индии, участвовал в сражении при Кадиксе и Тулоне, и вернулся на родину с рекомендациями от адмиралов Г. Нельсона и К. Коллингвуда.

Неудачи начали преследовать экспедицию практически с самого начала пути. По изначальному плану Головнин должен был пересечь Атлантику и войти в Тихий океан у мыса Горн, однако из-за небольшой задержки "Диана" не успела в окно навигации и не смогла преодолеть трудный пролив. Было принято решение идти к Камчатке не через Тихий океан, а через Индийский вокруг мыса Доброй Надежды. Для восполнения запасов "Диана" зашла в порт Саймонстауна, где в то время была база британского флота в Капской колонии. Русские моряки рассчитывали на тёплый приём, однако их ожиданиям не суждено было сбыться: англичане наложили арест на судно до получения указаний из Лондона. Проходил месяц за месяцем, а ответа от британского правительства не было. Запасы провизии и пресной воды начали заканчиваться, а восполнять их британцы наотрез отказались. Спустя год "ареста" команда "Дианы", дождавшись подходящего ветра, под покровом ночи снялась с якоря, и начала поспешное и беззвучное движение в открытый океан. Погони за ней не последовало.

Добравшись до Камчатки, Головнин выполнил компанейское поручение по доставке грузов в североамериканские владения, и весной 1811 года приступил к картографическому описанию Курильских островов. Желая подробнее описать пролив, отделяющий Кунашир от Матсмая, "Диана" вошла в гавань Кэмурай, с берега которой японский гарнизон открыл по судну заградительный огонь. Подобный холодный прием был последствием рейда Хвостова, памятуя о котором японцы с подозрением отнеслись к российскому военному судну.

Желая внести ясность о непричастности российского правительства к самоуправству компанейских офицеров, Головнин вступил в переговоры с комендантом крепости. 11 июля 1811 года направляясь на очередной "раунд" переговоров, В. М. Головнин и сопровождавшие его мичман Ф. Ф. Мур, штурман А. Хлебников и матросы Д. Симонов, С. Макаров, М. Шкаев и Г. Васильев были взяты под арест начальником гарнизона Саэмона Насасэй. Так начался двухлетний плен русских моряков в Японии.

Пленные русские моряки с шлюпа "Диана" в Хигаси Эдзо Кунадзири. Гравюра 1811 года. Ориг: 文化八辛年六月四日東蝦夷久名尻ニ於テ生捕異国人八人同七月二日松前箱舘ヱ引来図 紙本彩色 巻子装. Waseda University Library.

Причиной ареста моряков стало своеобразное недопонимание. Действительно, отдавая приказ о нападении на японские поселения Н. П. Резанов действовал вне своей компетенции, и, судя по всему, вне здравого смысла. Ставшие орудием в его руках морские офицеры Давыдов и Хвостов выполнили его приказ исключительно в силу своей службы в Компании, именитым представителем которой и был Резанов. Если Вы откроете, например, статью о компании в Вики, то после прочтения у Вас сложится мнение о плотном сращивании Компании с правительством. В целом, это верная оценка. Но окончательно оформилось это лишь в начале 20-х годов 19 века, когда все ключевые посты в правлении Компании заняли офицеры флота. Но в первые два десятилетия существования Компании была своеобразная "вольница" — правление состояло из купцов, а все ключевые позиции занимали бывшие промышленники — авантюристы. Этой вольнице мы обязаны появлением поселений в Калифорнии (абсолютная авантюра), на Гавайях (которые не стали российской территорией благодаря исключительно благоразумию Александра I), и, к сожалению, рейдом Хвостова и Давыдова на японские поселения.

В духе сложившейся ситуации развивалась и логика японской стороны. Её поселения подверглись налёту со стороны российских военных судов. В условиях дефицита информации и средств коммуникации подобные действия были расценены как начало большого противостояния. А тут внезапно у японского берега появляется ещё один российский корабль, с научной миссией и пушками на борту. Неудивительно, что воспользовавшись визитом капитана корабля в японскую крепость, его и его команду арестовали и подвергли допросу.

Основной вопрос, который японцы задавали пленникам, был о причинах рейда Хвостова. Насколько действия капитана согласуются с позицией российского правительства? Куда были перемещены взятые в плен во время рейда японцы? И что стало с ценными грузами, взятыми в качестве трофея? На все эти вопросы пленники отвечали предельно честно: что рейд компанейских офицеров суть самоуправство; что сами пленники подобные рейды категорически осуждают, и вообще российское правительство не желает развязывания конфликта между двумя странами.

Очень скоро японская сторона поверила в непричастность пленников к рейдам, однако для их освобождения нужна была санкция из столицы. Львиную долю плена, а это практически два года, пленники провели в ожидании решения императора Японии об их освобождении. Здесь злую шутку сыграла неспешность японской бюрократии, столь свойственной Японии периода Эдо. Помощи от российского правительства ждать не приходилось – началась война с Наполеоном, Петербургу до семерых пленников на краю света не было дела. С российской стороны о возвращении моряков начал хлопотать первый помощник Головнина на "Диане" капитан-лейтенант П. И. Рикорд. Он получил от Иркутского губернатора Н. И. Трескина карт-бланш на любые действия, необходимые для вызволения пленников, и провел эти два года в челночных походах между Камчаткой и Японией.

Головнин и его команда времени в японском плену зря не теряли. Не желая долго томится в качестве почетных гостей в ожидании освобождения, они попробовали бежать из плена. План был прост: добраться до берега, захватить судно и уйти на нем на Камчатку. Однако помотавшись по японскому острову и не найдя подходящего судна, они попались разыскивавшему их отряду, и были возвращены обратно в заточение.

В дневниках пленников описан их быт и отношения с местными жителями, которые отличались дружелюбием. Со временем по просьбе коменданта крепости Головнин начал обучать местных русскому языку и составил по памяти книгу с грамматикой великого и могучего, которая на данный момент хранится в "Сэйкадо-бунко", Парламентской библиотеке Токио. В предисловии к этому сочинению Головнин поместил заметку, в которой призывал не судить его очень строго за "за весьма многие недостатки и упущения".

Тем временем челночная дипломатия капитан-лейтенанта П. И. Рикорда дала свои плоды. Заручившись поддержкой видного японского купца Такадэя Кахэй, Рикорд смог установить канал связи с матсмайским губернатором Аррао Тадзимано и согласовать условия освобождения пленников. Условия эти были просты: японцы хотели получить от иркутского губернатора письменное уведомление о непричастности официальных властей к рейдам Н. А. Хвостова и Г. И. Давыдова на японские фактории Курильских островов и Сахалина.

Осенью 1813 года наступила развязка двухлетней истории. 16 сентября П. И. Рикорд прибыл в Хакодате с необходимыми бумагами от иркутского губернатора, 30 сентября документы передали японским чиновникам, 3 октября пленникам было объявлено, что привезенные бумаги признаны японской стороной "совершенно удовлетворительными", а 6 октября пленникам вернули изъятые при аресте шляпы и шпаги и устроили в честь их отъезда прощальную церемонию.

Первую половину дня 7 октября 1813 года бывшие пленники потратили на сборы, и уже в два часа пополудни В. М. Головнин и шесть его подчиненных поднялись на борт шлюпа "Диана", который стал держать курс на Камчатку.

Японский плен русских моряков закончился.

Последующую историю взаимоотношений России и Японии нельзя назвать безоблачной. Но инцидент с Головниным в общем представлении остался в истории двух стран примером не столько вражды, сколько сотрудничества и компромисса. В 1999 году в честь русско-японской дружбы в городе Госики префектуры Хёго был установлен монумент В. М. Головнину и посреднику в переговорах Такадэю Кахэю. В том же году там состоялась первая встреча потомков участников этого инцидента, а в 2001 году Госики стал городом-побратимом с Кронштадтом.

Вторая встреча потомков участников инцидента прошла в 2009 году в природном парке "Налычево" на Камчатке. В результате встречи три расположенные рядом друг с другом ранее безыменные горные вершины в хребте Ивулк были провозглашены "хребтами русско-японской дружбы" и получили названия в честь участников инцидента 1811-1813 гг. - гора Головнина, скала Кахэя и гора Рикорда.

Спасибо за внимание!

*** В ходе подготовки материала использовались работы С. А. Козлова "Русские открывают Японию. Из рукописного наследия мореплавателей В.М. Головнина и А.И. Хлебникова 1810-1820-е гг." и О. М. Фёдоровой "Первая русская кругосветная экспедиция 1803-1806 гг. в дневниках Макара Ратманова". Я благодарен авторам за проделанную ими работу в деле изучения истории флота.

Телеграм канал Апология истории