История про кремированную бабушку, или что делать, если ваши родственники стали жертвой черных риэлторов

Краткая предыстория.

Это уже не мое личное дело, а случай из практики, поэтому, в соответствии с моей персональной этикой, все имена действующих лиц изменены, а в материалах дела скрыты факты, позволяющие опознать участников процесса.

Прошлой зимой ко мне обратилась женщина, назовем ее Татьяна, и дрожащим голосом начала рассказывать о том, что ее мать стала жертвой черных риелторов, которые отравили пенсионерку и присвоили ее имущество. Она спрашивала можно ли что-то сделать в этой ситуации. Вообще доказать что-то после смерти человека достаточно сложно, но в данном случае был ряд обстоятельств, которые позволяли надеяться на успех.

Продала квартиру за несколько дней до смерти

К сожалению, случай, который произошел с матерью Татьяны, назовем ее Анной Ивановной, не является чем-то выходящим из ряда вон. Подобные истории достаточно тривиальны и происходят не в забытой богом глуши, а рядом с нами, в сердце больших городов. В данном случае в г. Реутов Московской области (место реально, также, как и обстоятельства дела), причем это не 90-е, а благополучный 2018 год.

Мать Татьяны в последние 20 лет не отличалась крепким психическим здоровьем, о чем знали все соседи и знакомые. Но, поскольку буйной она не была, вреда никому не приносила, а обследоваться и лечиться отказывалась наотрез, Татьяна решила оставить все как есть. Была у Анны Ивановны страсть. Она очень любила писать жалобные письма в различные государственные органы, в которых сообщала, о теории межпланетного заговора, о том, что за ней охотятся террористы и даже о том, что они проживают в соседней квартире.

Особой гордостью пенсионерки был ответ из самой Государственной думы. Фракция ЛДПР благодарила Анну Ивановну за обращение и обещала отстаивать ее интересы.

Если не учитывать специфику ее графомании, в обычной бытовой жизни она была вполне себе тихим человеком, никого не трогала, ни к кому не приставала, даже к "соседям-террористам". Дочь Анны Ивановны Татьяна проживала отдельно, в другом городе, виделись они достаточно редко, но периодически созванивались. И вот в один прекрасный момент пенсионерка перестала выходить на связь. Через некоторое время взволнованная дочь отправилась к ней домой и обнаружила что дверь закрыта, а замки поменяны.

Со слов Татьяны, на следующий день она написала заявление о пропаже матери в полицию. Когда все документы были оформлены, следователь куда-то ушёл, потом вернулся и сказал, что Анна Ивановна продала квартиру и умерла 1 месяц назад. Полицейские показали Татьяне договор купли-продажи квартиры и доверенность на неизвестных людей, согласно которой они имели право представлять интересы Анны Ивановны во всех учреждениях и организациях, включая морги, больницы, ГБУ «Ритуал», кремировать её и даже заниматься захоронением.

Заведующая моргом показала Татьяне результат медицинской экспертизы, которую она сделала по своей инициативе, заподозрив что-то неладное, так как фамилии людей, указанные в доверенности, показались ей знакомыми, и уже фигурировали в смерти двух других пенсионерок, тела которых также доставили в морг для того, чтобы затем кремировать. Ситуация, когда одни и те же люди кого-то кремируют по доверенности, да ещё и с завидной периодичностью, выглядит подозрительно. Да и сама девушка, доставившая тело Анны Ивановны показалась ей довольно странной.

Полиция отказала в возбуждении уголовного дела

Из документов следовало, что буквально за несколько дней до смерти Анна Ивановна продала квартиру некому Виталию Маслову. Как выяснилось, последний, оказался достаточно влиятельным человеком, имевшим бизнес, основанный на помощи пенсионерам, с которыми попутно заключал договоры ренты.

Возможно, если бы Анна Ивановна заключила с г-ном Масловым договор ренты, это выглядело бы не так подозрительно, но она именно продала ему свою квартиру, являющуюся единственным жильем, причем якобы даже получила за неё деньги.

Второй момент, который вызывал сильное беспокойство у Татьяны – причина смерти матери. Согласно результатам вскрытия - это передозировка сильнодействующими препаратами, которые продаются только по рецепту.

Подозрительным здесь было все, учитывая, что при жизни у Анны Ивановны была фобия – она не обращалась к врачам, не ходила в поликлинику и даже не имела медицинской карты. Последнее медицинское обследование она прошла в 1996 году. Именно тогда Анне Ивановне поставили диагноз, который мог отразиться на ее душевном здоровье, но женщина его проигнорировала и не лечилась. О том, что пенсионерка принимала какие-либо препараты никто из ее окружения не знал.

Казалось бы, все же очевидно. Вот жертва, вот преступники, вот мотив. Но нет, полиция так не считала. Для дачи объяснений они пригласили в отделение г-на Маслова. Сам он явиться не смог и прислал вместо себя адвоката. Несмотря на то, что по закону объяснения должно давать именно то лицо, которое приглашено, полиция приняла объяснения «странной» девушки, из которых следовало, что Анна Ивановна была очень хорошим человеком, но очень одиноким, и вот она решила продать свою квартиру и отправиться путешествовать, но случилось несчастье и она внезапно умерла почти сразу после сделки. Насчет лекарств никто ничего не знает, бабушка то была уже старенькая, ведь все старенькие бабушки что-то принимают, может не разглядела, может перепутала и случайно отравилась. А тело нашла сама девушка, когда принесла продукты для бабушки, потому что они успели очень подружиться и она ей помогала.

Полиция удовлетворилась данными объяснениями и отказала в возбуждении уголовного дела.

С чем обращаться в суд?

Первое, что я сделал составил иск с требованием о признании Договора купли продажи (ДКП) между Анной Ивановной и Виталием Масловым недействительным.

Эти требования я предъявил на основании ст. 177 ГК РФ, так как совершенно очевидно, что сделка была заключена лицом, которое не могло осознавать последствия своих действий и руководить ими. Но это требовалось доказать. Поскольку Анна Ивановна хоть и имела странности, на учете в ПНД не состояла и диагнозов, подтверждавших наличие душевных расстройств, не имела. В подобной ситуации обычно проводится судебно-психиатрическая экспертиза, которая дает заключение о том, отдавало лицо отчет своим действиям в момент заключения сделки или нет. Но Анны Ивановны уже не было в живых, более того, ее тело было кремировано и казалось, бы доказать что-то уже совершенно невозможно.

Однако, существует и посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, которая может вынести решение о вменяемости обследуемого на основании диагнозов и фактов из его жизни. Поскольку у нас был медицинский диагноз 1996 года, который прямо не указывал на психическое расстройство, но мог послужить фактором его возникновения, а также большая кипа тех самых писем с теорией межпланетного заговора, о террористических преследованиях и т.д., которые сохранились у дочери, я подшил все это к делу и отправил в суд.

В таких случаях как наш, очень важно, чтобы за время судов спорная квартира не ушла дальше, то есть не была перепродана добросовестным приобретателям до тех пор, пока не вынесено решение суда по данному делу.

Поэтому я обратился в суд с иском о признании сделки недействительной, ходатайством о запрете регистрационных действий и о назначении посмертной судебно-психиатрической экспертизы.

Сначала, как и следовало ожидать, судья достаточно скептически относилась к нашему делу, и к моему доверителю в частности, но затем, когда она сопоставила факты, а именно: внезапную смерть пенсионерки сразу после совершения сделки купли-продажи квартиры, причину смерти Анны Ивановны, поспешную кремацию тела, не родственниками, которые ничего не знали, а совершенно чужими людьми по доверенности, наличие странностей в поведении умершей и т.д., она начала понимать что происходит и удовлетворила все наши ходатайства.

Результат экспертизы

Экспертиза заняла долгих 3 месяца.

Несмотря на то, что мы с Татьяной, не сомневались в том, что Анна Ивановна в момент совершения сделки не могла осознавать последствия своих действий и руководить ими, не были уверены в том, что экспертиза это подтвердит. А это был наш единственный весомый аргумент, все остальные доказательства были косвенными. Время тянулось невыносимо долго, а психологическое напряжение росло. В определенный момент Татьяна дошла до такого состояния, что была готова оставить все, отозвать иск и уехать домой. Но я убедил ее этого не делать. И не зря. Заключение экспертов полностью подтвердило нашу позицию.

Казалось бы, можно радоваться, но до этого было еще далеко.

Двустороння реституция

Что значит на юридическом языке признание сделки недействительной – возврат сторон в первоначальное положение, то есть Виталий Маслов должен возвратить Анне Ивановне квартиру, а она ему 3 млн рублей (стоимость квартиры по ДКП), которые она якобы получила по расписке.

Здесь возникло 2 проблемы:

Первая проблема решалась путем подачи ходатайства о возвращении квартиры в наследственную массу. Это гораздо более сложный и долгий процесс, но в итоге наследник получает то, что ему положено по закону.

Вторая - путем подачи ходатайства о признании расписки, которая сопровождает ДКП, недействительной. В этом нам помогла практика Верховного суда, из которой следует, что если договор был заключен в тот момент, когда лицо не могло осознавать последствия своих действий и руководить ими, то и расписка была написана в тот же момент, соответственно, она не может считаться действительной. Также на руку нам сыграл тот факт, что не было безналичных переводов со стороны якобы покупателя. Бывают случаи, когда подобные сделки сопровождает безналичная оплата, потом правда деньги исчезают со счетов в неизвестном направлении, но факт ее наличия может усложнить дело.

Со своей стороны, ответчик отчаянно пытался доказать факт передачи Анне Ивановне наличных денег. Для этого им были привлечены даже два свидетеля.

В итоге наши исковые требования были удовлетворены в полном объеме. А за расследование этого дела, по завершении судебного процесса, взялся Следственный комитет РФ.

Можно было бы сказать, что все закончилось хорошо. Но это не так, история, в которой погиб человек, не может закончится хорошо, по крайней мере для его родных. Да, моя доверительница получила назад «украденное» имущество, но мать ей не сможет вернуть ни один суд в мире.

Куда бежать и что делать?

В заключение хотелось бы подвести итог и дать краткую схему действий для тех, кто оказался в подобной ситуации.

От себя желаю вам никогда не оказаться в подобной ситуации!