Основатель «Финама»: «Хотелось быть подальше от начальства и поближе к кухне, поэтому инвестировали в интернет»

В начале 1990-х годов все решили попробовать себя в бизнесе. Мне было, наверное, лет 18. Был у меня товарищ, он торговал на рынке, у него был маркетинговый приём: он каждому своему покупателю наливал хреновуху.

Когда я учился в Бауманке, многие занимались бизнесом. У нас была палатка, мы там что-то продавали: напитки, товары. Делали зеркальные витрины, пытались сделать что-то красивое, необычное и новое.

А рядом была палатка, где продавали пиво «Жигулёвское». У них была большая очередь и оборот, а у нас никого не было. Поэтому мы тоже перешли на «Жигулёвское». А зеркальные витрины частично разобрали, потому что они мешали видеть таблички «Пиво есть» или «Пива нет».

Когда пошла приватизация, был какой-то короткий промежуток времени, когда все связи порушились и люди начинали торговать. Но чтобы это делать, нужно было что-то иметь за спиной. А у меня ничего не было. Поэтому я пошёл на курсы ценных бумаг, получил аттестат.

У меня было чёткое понимание того, что на рынке не хватает актуальной информации, поэтому мы решили делать газету «Портфель инвестора». Делали-делали, пока не поняли, что её тяжело сделать рентабельной, но тяга делать что-то информационное осталась. И вылилась потом в сайт «Финам».

Тогда была Московская межбанковская валютная биржа, и торговля работала так: сидел трейдер с терминалом, ему приходили заявки, часто письменно, их по факсу отправляли. Терминалы были только у этих людей, трейдеров.

Мы сделали это более доступным. Сначала закупили некоторое количество терминалов, они стоили больших денег. И у каждого терминала был трейдер, собиралось энное количество клиентов, которые прямо смотрели на рынок и на цены.

Надо понимать, что вся эта торговля — баловство. Денег тогда это не приносило. Конечно, что-то мы зарабатывали, скупали акции, продавали, расширяли бизнес. Но когда мы приезжали куда-то, например, в Лондон или даже в Нью-Йорк, нам говорили: «Онлайн-трейдинг? Это нас не интересует». То есть тогда это в принципе не интересовало большие дома.

Появились деньги, и вместе с ними появилась головная боль. Тогда уже ЮКОС во второй раз начали делить. Хотелось заниматься чем-то, чтобы не сильно во всём этом участвовать, чтобы тебя не трогали. Как говорили в армии, подальше от начальства, поближе к кухне.

Поэтому пришла идея инвестировать в интернет. Как помните, тогда сдулся пузырь доткомов, и все ходили, плевались: никаких доткомов, больше никогда! Нам показалось, что самое время об этом подумать.

Тогда я познакомился с Андреем Андреевым (создателем «Бегуна», «Мамбы» и Badoo — vc.ru). Мы посмотрели на «Бегуна», пошли в кафе, на салфетке порисовали и заключили сделку.

Инвестиции жили своей жизнью, все эти компании чувствовали себя нормально. Сервисы, где есть микроплатежи, лучше всего проходят кризис. Брокерский бизнес тоже от кризиса не сильно зависит.

Я бы сказал так: к 2008 году я не понимал, почему 2008 год не случился раньше. Мне казалось, что всё до этого неправильно делалось. Это был слишком большой аванс России и российскому бизнесу. Все инвестиции, которые мы получили в 1990-е и 2000-е годы, — это был авантюризм в основном со стороны иностранных инвесторов.

Когда мы приезжали в Нью-Йорк в 2001 или 2002 году и пытались найти какие-то варианты для бизнеса, нам говорили: «Давайте приезжайте к нам, давайте делать бизнес». Мы отвечали: «У вас скучно, неинтересно, у нас в России всё круче». Была движуха. А потом она постепенно ушла в другое русло.

Как сказал один мой хороший знакомый, когда ты начнёшь бизнес в другой стране, не надо сразу тратить деньги. Потому что всё, что ты потратишь в первые годы в этом бизнесе, будет потеряно. Через некоторое время придёт понимание, ощущение рынка и страны.

Ты же приходишь со своими представлениями, а у людей своя история, свои компании, которые когда-то работали и предлагали свои сервисы. Люди что-то пробовали, что-то им нравилось, в чём-то они разочаровывались. У них есть накопленный опыт, которого ты не знаешь.

Почему некоторые говорят, что нужно разогнать бизнес-школы? Они учат шаблонам, которые не работают, а надо работать без шаблонов. Если работать по шаблонам, то получается, что Юрию Мильнеру не надо было инвестировать в Facebook, потому что не находилось других инвесторов, которые по такой оценке могли бы купить такую компанию. В длинной перспективе правильные шаблоны работают. Но все время работать не по шаблону — это тоже неправильно.

Я не собираюсь всю жизнь заниматься финтехом, только в течение какого-то определённого времени. Финтех образовался из-за чего? Из-за того, что банки не смогли оперативно перестроиться под новые возможности, которые дали технологии. Не смогли не потому что глупые, а потому что большие.

Банки — это огромный код, огромное количество систем. Когда появилось банковское регулирование, из банков сделали полицейских. Кризис 2008 года дал финтехам возможность выйти на рынок.

Сейчас у меня есть ощущение, что криптовалюты состоялись и останутся надолго. Хотя есть несколько опасений. Первое опасение, которое я сам испытываю, заключается в том, что количество адептов реальности криптовалюты пока ограничено. Идея оказалась настолько драйвовая и втягивающая, что она очень быстро засосала в себя этот поток людей и показала рост. Как оно будет идти дальше?

Второе опасение касается регулирования. Хотя говорят, что это невозможно «удушить», но если сильно захотеть, то наверное, это можно сделать. В США пока нет большой угрозы, но если появится угроза безопасности или чему-то ещё, то могут и помешать.

Американские инвесторы не сходят с ума от криптовалюты, потому что у них есть свои инструменты для рискованного инвестирования. А если быть откровенным и честным, то мне один товарищ сказал: «Ты не думай, что американцы будут пользоваться тем, чем будут пользоваться российские инвесторы — какими-нибудь индивидуальными средствами, анализом и так далее. Этим пользуются китайцы, русские — у кого хорошая математическая школа. А в Америке они пользуются простыми способами». Вообще, лучше всего отдать деньги в доверительное управление — и будет доход.