Переводческий бизнес — в ожидании развязки

Или что делать специалистам в условиях новой реальности

Подобные февральские заголовки не оставили равнодушным, как мне кажется, ни одного человека, а тем более специалиста, работающего на международном рынке, так как к общему состоянию тревоги от жизни в неспокойном мире они добавили новой, еще более свежей неопределенности. И даже если вы далеки от политики и не придерживаетесь ни одной из сторон конфликта, вы не могли не заметить бурных настроений и возмущений народов Западного мира, так ярко демонстрировавших свое негодование, размахивая желто-синими флагами на улицах европейских столиц. И первые мысли, которые возникли в тот момент, были следующими:

— А что теперь будет с работой, ведь все, что мы старательно переводили годами, разрабатывалось в основном в США и Европе? (Уточняю, не «собиралось», а разрабатывалось и рождалось.)
— А как теперь кормить семью, платить кредиты, ипотеку?
— Как обеспечить работой многочисленных сотрудников, финансовое благополучие которых зависит от успеха нашей компании?
— Да и вообще, что я умею в жизни, кроме переводов?

Как и в случае с коронавирусом, отрасль переводческих услуг не попала в списки пострадавших отраслей, да и вообще редко учитывается при раздаче плюшек и всеобщем учете. Для государства «Переводческое агентство», или как его часто называют в народе «Бюро переводов», — это такая потная комнатушка напротив нотариуса, где можно перевести и заверить апостилем паспорт гастарбайтера, который будет выполнять гораздо более важные задачи, чем переводчик, например, строить дачу местному ИП — продавцу покрышек или чебуреков. При этом профессия переводчика в наших вузах по-прежнему считается престижной, а обучение стоит родителям студентов приличных сотен тысяч и новых банковских займов.

В развитом мире переводчики, лингвисты, специалисты по переводу и локализации работают в престижных переводческих компаниях, где в первую очередь занимаются переводом и локализацией всех тех вещей, которые окружают каждого жителя нашей планеты изо дня в день. И наши российские переводческие агентства и отдельные фрилансеры являются частью этих компаний, именно той силой, которая полностью покрывает русскоязычное направление. Ведь западные компании, обслуживающие в среднем по 25 языков, не могут позволить себе по штату на каждое языковое направление, это физически очень сложно и совсем не рентабельно. Так вот. Куда вы сейчас смотрите? В ОС Windows, MAC OS или в привычную мобильную оболочку? Без разницы, ее перевели мы, российские переводчики, еще давно, много лет назад, а сейчас ежегодно просто обновляем, используя придуманную нами же терминологию, в чем нам очень помогают любимые и привычные CAT-инструменты, типа Trados Studio. И так со всем. Однако действительность такова, что без какого-либо уведомления в мире был запущен деструктивный процесс — разрыв нормальных и здоровых деловых отношений между странами, компаниями, заказчиками и исполнителями, создателями и потребителями.

Вот такой бред, граничащий с маразмом, я прочитал еще в мартовском посте одного западного коллеги, который совершил эту безответственную и эгоистичную ошибку — приравнял всех под одну гребенку, наплевал на жизни тысяч специалистов из мира локализации. Он не думал о том, что большинство фрилансеров не платит высоких налогов, что у нас есть патент, самозанятость и прочие варианты ведения бизнеса, и что у нашего государства есть нефть и другие источники финансирования для реализации целей спецоперации. Он просто решил, что российские переводчики — это зло, спонсоры братоубийства, и решил их отменить. И в итоге получается, что Запад, тот оплот цивилизованного переводческого бизнеса, где к нашей профессии относились с уважением и откуда нам присылали заказы, практически полностью отвернулся от нас. Да, это относится не ко всем, это отдельный пример. Но исходя из общих показателей загрузки по отрасли, я могу с уверенностью сказать, что это тенденция.

Так что же мы теперь имеем? Интересуясь, как идут дела у моих коллег, я получаю примерно одинаковые ответы:
— Объемы снизились в 2–4 раза, говорят, что производители перестали ориентироваться на Россию при выпуске продукции.
— Не удается получать деньги из-за рубежа, банки перестали проводить платежи в Россию, а PayPal с нами больше не работает.

И это я говорю про опытных переводчиков и менеджеров, работающих в российском переводческом бизнесе на протяжении десятилетий. А что говорить про сотни, тысячи выпускников, нынешних и будущих фрилансеров, которые остались не у дел? Идти продавать чебуреки в ларек, к тому самому ИП?

Работая в данной отрасли многие годы, я не могу не отметить ее цикличность. Как и в любом деле, здесь есть свои взлеты и падения. Но то, что происходит сейчас — беспрецедентная ситуация. Остается надеяться, что благодаря эффекту цикличности, все вернется, все восстановится — ведь даже после Второй мировой нам удалось выстроить с немцами прекрасные деловые и межкультурные отношения.

А сейчас хотелось бы быть услышанным западными коллегами, руководителями бизнесов, переводческих и не только:

Друзья, буду рад получить ваши ответы! Оставляйте свои замечания и комментарии. Возможно ваше мнение станет переломным моментом для кого-то, кто сейчас принимает для себя важное решение.