Сборы, море, волны, воронок. Часть 2
Дни на сборах пролетели быстро, а ночи мигом.
Ранним утром мы улетали в Ленинград.
Наш самолёт второй раз задерживают.
Полусредневес: — Может рванем купаться, зря что ли этот аэропорт у моря. Такой шанс ещё раз окунуться в Черном море.
Тяж-1: — Может поедим, а потом пойдём купаться.
Легковес: — Да, успеем, сказали же, что раньше двух посадку не объявят. Что здесь идти до моря.
Тяж-1: — А вещи?
Полусредневес: — Камера хранения!
Тяж-1 к Тяжу-2: — Только туда и обратно. Ты с нами? Когда ещё на море поедем?
Тяж-2: — Через кафе согласен.
Я с Мухачом присоединился к компании. Остальные играли в храп (карточная игра) с тренерами.
Когда мы выходили из кафе, услышали, что ещё задержали другие рейсы. Зал ожидания наполнялся пассажирами, а мы на пляж.
По рублю и мы на двух машинах через две минуты у моря.
Адлер. Аэропорт 70-х г.
Волны на море появились, когда мы уходили с пляжа, а так море было спокойным. Ветер поддувал нам в спину. И мы быстрым шагом пошли к аэропорту.
Легковес: — Если посадку опять перенесут, мы ещё раз на пляж смотаемся.
Перенесли. Захотелось опять на пляж. Нет, не из-за ветра переносили наш рейс — по техническим причинам. Говорили, наш самолёт ещё даже за нами не вылетел. Остальные продолжали обогащаться или разоряться.
Легковес: — Вы как? Ну, пойдём. Меньше двадцати минут в припрыжку и бултых…
Легковеса колбасило от моря.
Я: — Может на такси?
Тяж-2: За треху я вас донесу!
Пошли пешком по проторенным тропам.
Море волнуется, раз море волнуется два…
Подходя к морю, как увидели волны, сразу раздумали заходить в воду. Но берег был забит отдыхающими плотнее, чем зал ожидания, который мы только покинули.
Мы ватагой в море. Только показать другим пляжникам, что мы смелые, что не боимся шторма, что мы с Балтики. Покувыркались пару минут, пока резинки на плавках не растянулись от морского дна, и сразу на песок греться.
Тут и началось.
Спасатель: — Почему в шторм купаемся? И так далее, но без мата…
Солнце припекало. Ветер вроде стих, а волны еще слаще стали зазывать.
Легковес: — Я в море!
Тяж-1: Я тоже, а то пузо сожгу.
Тяж-2: Я полежу с мухачом.
Полусредневес и я развлекали девушек, играя в карты.
Толпа около моря разгорланилась не на шутку. Я встал и увидел картину «На море». Легковеса болтало по волнам, как «Танин мячик», а Тяж-1 сидел около берега в воде и нам махал руками.
Я с Тяжем-2 помогли выбраться Легковесу. А Тяж-1 так и сидел в воде, подплывая и отплывая от берега. Оказалось, море унесло его плавки. Нам пришлось дать ему рубашку, чтобы он смог прикрыться ей, выходя из бушующего моря. Но когда он был уже в шаге от берега, волна опрокинула нашего тяжика и унесла в даль морскую. Только с третьего захода тяжик подплыл к берегу. Он уже не сопротивлялся стихийному казусу, и, поддерживаемый нами под ручищи, дошел до своей одежды гордо, как голый король… Толпа провожала его дефиле бурными аплодисментами.
И в это время к нам подошли два милиционера и спасатель. Вот он милицию и вызвал.
Без документов…
Нас шестерых в вонючий воронок. Сказали, что в участок для выяснения личностей. Сидим мы в железной темнице, свет проникает только в щели дверей. Куда-то подъехали. Но нас не выпускают. Сидим горюем. Тут открываются двери и на нас сурово смотрит старший тренер.
Нас подвезли к зданию аэропорта сразу. Оказывается, что милиционеры давно нас приметили на пляжной косе. Один из спасателей рассказал о нас, кто мы и откуда.
И они решили нас попугать малость, чтобы дать нам понять, что они тут тоже чего-то стоят. Сначала на стадион позвонили, им подтвердили, что мы рядом жили, а сегодня выехали, потом связались с диспетчерами в аэропорту.
Хоть нам и неприятно было сидеть в воронке, но по рублю мы сэкономили.
Расставались дружно. Я им сказал, — как бы вы на нашем месте поступили, если в вашем городе купаться прохладно, а здесь в который раз рейс задерживают.
Легковес: — Ё-моё, опять задержали…
Я: — Тогда мы купаться. Шучу, шучу…
Наш самолет приземлился, мы успевали на метро.
В повествовании рассказа об этом сборе были пропущены многочисленные мелкие детали. Автор решил, что навряд ли литературная цензура одобрила бы их.