Дмитрий Простов: «Я не верю в идею, я верю в людей, которые после многих месяцев работы без результата не сдаются»

Интервью с 27-летним предпринимателем из Таганрога, чья география ИТ-проектов впечатляет, а рассказ про все свои достижения в бизнесе Дмитрий начинает со слов «мы с командой».

С героем этого интервью я познакомился в начале 2016 года — я делал свой сайт о молодых бизнесах из России, а Дмитрий был первым, кто откликнулся на просьбу рассказать о своем проекте.

Тогда я приехал в офис его проекта Panda Money, который только начинал свой путь. Спустя два с половиной года мы встретились с Димой вновь, чтобы обсудить его личную историю и развитие.

Мы, конечно, поддерживали связь всё это время, однако я и не мог предположить, что за такой короткий срок Дима успеет создать новые успешные проекты, объездить пол света и даже замахнуться на стартап-фабрику. Впрочем, обо всём по порядку.

Ты приехал в Москву шесть лет назад – расскажи, с чего всё началось?

До приезда в Москву мы с небольшой командой занимались разработкой мобильных приложений на заказ и ездили в столицу общаться и искать новых клиентов. В очередной поездке то ли родители, то ли друзья рассказали про экономические олимпиады ВШЭ и Финансового Университета.

Хоть я и программист по образованию, всегда интересовался экономикой и даже без фундаментальных знаний мне легко давались экономические задачки — так я занял призовые места на обеих олимпиадах и выбрал Финансовый Университет для своей магистерской программы.

Не страшно было всё перечеркнуть и начать новую жизнь?

Страшно, конечно, но адаптироваться помогла начавшаяся учеба и мой почти синхронный с переездом выход на работу в компанию Diasoft (ИТ-решения для финансового сектора — прим. автора). Для жизни в Москве пришлось бросить первый бизнес по разработке и выйти в найм, однако проработал в компании я около года, занимаясь облачными технологиями — наш отдел был своего рода стартапом внутри Diasoft.

О своём переезде я ни разу не пожалел, вернее, жалел в периоды сложностей, но сейчас понимаю, что решение было абсолютно правильным.

Около года ты провёл в core banking-компании, получал неплохую зарплату, закрепился в Москве, но тебя явно что-то не устраивало…

Прозвучит шаблонно, но в один момент я понял, что буду очень сильно жалеть, если не вернусь к предпринимательству. Помог случай — знакомый занимался развитием сети лапшичных и воков и ему как раз требовалось мобильное приложение, за разработку которого я взялся. Так я вернулся в бизнес и открыл компанию по разработке мобильных приложений.

Зато когда-нибудь в книге напишешь, что всё началось с лапши!

Увидев, как лапша готовится, я её больше не ем (смеется).

Как развивался твой камбек в бизнесе?

Команда росла, клиенты прибавлялись — помогало сарафанное радио и новые знакомства. К определённому моменту у нас было 30 человек в команде, три-четыре вкусных (крупных — прим. автора) клиента и небольшие фирмы. Компания достигла выручки порядка 60 миллионов рублей в год, и мы приняли решение стать партнёрами с конкурирующей компанией, чья выручка была двое больше нашей.

Мы полагали, что от синергии обе компании вырастут, однако не всё пошло как хотелось — мы вышли обратно в найм. Впоследствии наши пути разошлись. Тем не менее, за счёт партнёрства мы получили доступ к хорошей клиентской базе — я стал руководить разработкой приложений для «Тануки», «МДМ банка».

Со временем я понял, что мне хочется фокусироваться не на аутсорс-разработке, а делать собственные продукты. Первой попыткой стал проект, который я называл Open Problems. Мы искали тяжелые R&D-проблемы у корпораций и находили учёных для их решения. Основной запрос был на data science, но продавать корпорациям решение их же проблем оказалось трудно — большие компании были нерасторопны, часто сами не знали, что они хотят…

И тогда ты переключился на финтех?

Верно. Я подумал, почему бы не использовать наработанную экспертизу в финансовой сфере. Так возникла идея геймифицированной копилки Panda Money, которая выросла в детский мобильный банк.

Расскажи про Панду подробнее.

Изначально мы делали копилку — пользователи «кормили» панду настоящими деньгами, которые откладывались на отдельный счёт в Qiwi (один из финансовых партнеров приложения — прим. автора). Снять деньги можно было экстренно или после накопления на свою цель. Постепенно в приложении появлялись функции именно детского банкинга.

В течение года после пилотного запуска организация 4YFN (занимается развитием стартап экосистемы — прим. автора) пригласила нас на World Mobile Congress в Барселону представить свой продукт. В этот момент я понял, что наш продукт может быть востребован в мире, и мы вполне можем конкурировать. Выход на зарубежные рынки стал для меня большим вызовом — страха и опасений не было, но был дикий драйв — я всегда считал, что это круто.

Потом была поездка в Швейцарию, где был настоящий смотр нашего продукта банками, трёхмесячная программа акселерации в Японии, поездка в Сингапур, некоторые страны СНГ. Мы успели пройти акселерацию «ФинтехЛаб» и GenerationS в России и даже поучаствовать в конкурсе стартапов «Идея на миллион» на НТВ.

А что представляет из себя Panda сейчас?

Панда везде своя. Функциональность приложения сильно зависит от конкретной страны и запросов компаний-партнёров.

Во-первых, в Panda Money есть большая социальная составляющая, ведь просто дать ребёнку свой банк мало, необходимо его сначала всему обучить. Из-за этого мы отбираем страны, где подобному образованию уделяется нужное внимание со стороны общества и компаний.

В России многие банки отказываются работать вместе даже при отсутствии финансовых затрат со стороны банка. Сейчас большинство новых функций мы разрабатываем под внешние рынки — в основном для Сингапура, Швейцарии и Японии, где у нас есть локальные партнёры из финансового сектора.

Во-вторых, хоть приложение и объединено общей идеей детского банка, однако рынки, а значит, и способы заработка, разительно отличаются. Например, в Японии мы можем зарабатывать на продаже Junior Nisa — это некий аналог биржевого счета для ребёнка, который ведётся банком (доверительное управление финансами — прим. автора), пока ребёнку не исполнится 18 лет. Банки понимают ценность такого продукта и готовы давать деньги на привлечение «долгих» клиентов.

Пока большинство проектов стремятся на Запад, вы успели пожить с командой в Японии. Как оказались там и что впечатлило больше всего?

Когда мы были в Швейцарии, на одной из презентаций ко мне подошёл скаут компании Accenture, который занимался подборкой стартапов для проекта Японского правительства, цель которого — помощь в адаптации компаний на японском рынке. Мы стали одной из восьми компаний, которых отобрали для участия в 2017 году. Нам выделили офис, помогали с адаптацией, сняли про нас фильм.

Япония — другой мир. У нас была возможность сравнить ментальность. Поражает повсеместное уважение к посторонним людям, готовность помочь и откликнуться на любую просьбу. Меня удивило ещё следование правилам, если мы думаем, как правило обойти, то японцы его просто соблюдают.

Особо впечатлила криптодвижуха — однажды я платил за еду биткоинами, а люди платят налоги с майнинга или с перепродажи. Под криптовалюты есть отдельное законодательство, в этом плане Япония впереди планеты всей.

Но на Panda ты не остановился и параллельно успел создать один финтех-проект — Simple Invest.

Верно. Вместе с партнёрами (Simple Invest управляется пятью сооснователями — прим. автора) мы сначала убедили инвесторов войти в нашу историю, а затем успешно создали приложение для массовых инвестиций в акции на базе финансового партнёра (сначала за финансовую сторону приложения отвечала компания БКС, сейчас Кит Финанс — прим автора).

Помимо классического b2c-развития приложения, мы делаем white label-решения для банков. Например, приложение «Абсолют банка» для инвестиций в акции- полностью Simple Invest внутри.

Simple Invest для нас успешная история, особенно благодаря нашей разносторонней команде, которая набрала много партнёров для развития.

Ты отдельно подчеркнул, что вы «убедили инвесторов войти в историю». Как-то особенно убеждали?

Да, было забавно. Мы ходили по рынку и слышали один ответ: «Массовые инвестиции в акции не интересны людям, это удел одного процента населения».

Одному из партнёров мы предложили сделать тестовое приложение и посмотреть, как будут реагировать клиенты партнёра на наше решение. Так был создан Invest Battle, в котором люди соревновались за максимальную доходность от инвестирования виртуальных денег в акции ограниченного пула компаний. Конверсия на загрузку приложения и retention впечатлили и нас, и партнёра.

Впоследствии на базе этого приложения и появился Simple Invest в нынешнем виде.

Помимо Panda Money и Simple Invest, ты — сооснователь детской школы для программирования Coddy School. Почему твои продукты так или иначе связаны с детьми?

С детства я мечтал стать программистом, однако специальных школ или курсов для «детского» программирования в Таганроге не было — моей сестре приходилось под свою ответственность брать меня на занятия вместе со взрослыми, писать какие-то бумаги объяснительные, почему я должен учиться кодить. В итоге программистом я стал, несмотря на отсутствие среды, однако если есть нужная инфраструктура — путь человека к цели всегда становится чуточку проще.

В один момент несколько факторов сложилось: когда я презентовал Panda в Испании, познакомился с русским предпринимателем, который развивает похожую школу в Барселоне. Меня впечатлил его рассказ о процессах в школе. По возвращении у меня случился разговор с Оксаной Селендеевой, у которой уже была оформленная идея Coddy School.

Так я стал преподавать некоторые курсы по разработке, читал лекции о своём предпринимательском опыте. Вообще, первыми преподавателями Coddy были сотрудники Panda Коля Приходько (отвечал за дизайн во многих проектах Дмитрия — прим. автора), например, преподаёт там дизайн-мышление.

Для меня школа — не столько бизнес (школа работает в 11 городах помимо Москвы, развивается за счёт продажи франшиз — прим. автора), сколько социальная составляющая. Та часть меня, которая не реализуется в бизнесе, закрывается школой Coddy.

Школа мотивирует тебя?

Скорее вдохновляет. У нас есть история девочки, которая сделала целый интернет-магазин для своей мамы — продают произведения искусства. Через школу прошло более 10 тысяч детей, даже физически тяжело представить такое количество людей.

Отдельное спасибо хочется сказать компаниям, на базе которых мы часто делаем школу выходного дня — в пустых офисах корпораций «Касперского», Deloitte и других. Мы приводим детей в реальные компании, показываем, как всё работает, даём ту самую осознанность, которая потом помогает выбрать свой путь.

Получается, сейчас ты задействован в трёх больших проектах?

Поделюсь новым и важным для меня. Все свои бизнес проекты я объединяю в некую «стартап-фабрику» (crossp.com — прим. автора), которая сейчас занимает основное время и является пределом моих амбиций.

Что мы делаем? Мы ищем основателей проектов в Америке и Европе, которые являются носителями идеи и обладают нужным опытом и компетенциями, и выступаем техническим сооснователем за деньги и долю в компании. Если продукт нам очень нравится и получается найти инвестора, готового покрыть расходы на разработку, берём только долю в компании.

Мне нравится возможность проверять много гипотез во всём мире, однако точная модель работы фабрики пока не отлажена — мы тестируем разные подходы и изучаем опыт таких историй, как Idea Labs, Rocket Internet, Appster. Тем не менее, у нас уже есть семь компаний, с которыми мы работаем. Для некоторых мы также привлекли инвестиции.

С вас — разработка ПО и поиск инвестиций, а локальный основатель отвечает за продажи и стратегию?

Верно. Мы сильны в разработке, к тому же она относительно недорогая. Хочу отметить, что мы не разработка на аутсорсе, которая заканчивается, когда кончается бюджет, мы выступаем полноценным сооснователем, отвечающим за всю техническую часть. Основатель на локальном рынке должен уметь продавать, ему принадлежит большая часть компании. Мы также помогаем с поиском инвесторов — пока это частные российские лица, которые заинтересованы в портфельных инвестициях.

Я сам часто привлекал средства — местные инвесторы знают нас, нашу компетенцию в ИТ, а мы в свою очередь подбираем сильных продавцов на западных рынках.

Для меня стартап-лаборатория — большая история, очень хочется её успешно сделать. Пока я сам не знаю, как в итоге всё точно будет выглядеть, но одно могу сказать — я с самого начала думал о чём-то похожем, просто начинал с маленьких кусочков пазла.

Вы берёте только финтех-проекты?

В первую очередь нам интересен mobile first, а сфера применения может быть разной. Лично у меня компетенция в финансах, но в команде есть и другие интересы.

Я не верю в идею, я верю в людей, которые после многих месяцев работы без результата не сдаются — поэтому мы отбираем скорее основателей, нежели идеи.

Учитывая разную географию проектов, их цели и твою амбициозность, как устроена твоя жизнь сейчас?

Сейчас живу в Москве, надо быть близко к офису разработки, держать руку на пульсе. В команде есть люди, которые постоянно ездят по миру вместе со мной, мы открыты к сотрудничеству и контактам. Если надо, я готов и переезжать, благо, опыт переездов у меня уже есть (смеется).

Ни в одном проекте я не был один, это всегда команда с разными компетенциями. В один момент я больше из технической части перешёл в продажи и развитие. Сейчас я отвечаю за формирование основной команды, веду продажи конечного продукта как партнёрам, так и инвесторам, осуществляю контроль качества работы и формирование видения.

Что из недавних событий, встреч, людей тебя поразило больше всего?

Когда мы были в Японии, я познакомился с человеком: живёт в Сингапуре, родился и вырос в Париже, долгое время жил в Англии, женат на шведке. Я его спросил: «Новости какого государства ты смотришь?» В ответ: «Зачем мне новости смотреть, я обеспечиваю себя и свою семью, живу своей жизнью и делаю её интересной вне зависимости от местонахождения».

Вот такая глобальность, понимание того, что границы только в вашей голове, поражает.

Ты много где побывал в мире, где же всё-таки проще делать бизнес?

В каждой стране, где я был, есть свои плюсы и минусы. Мой ответ — бизнес везде тяжело делать. У всех свои болячки. Я заметил, что в Германии многие предприниматели бегают от одного государственного гранта к другому, почти не думают о выручке.

Спросишь основателя про планы на выручку, он тебе ответит, мол, «выручка крайне важна», а весь дальнейший питч всё равно построен на этой зависимости от новых грантов. С одной стороны, гранты отвлекают от бизнеса, с другой — позволяют строить более глобальные истории. Тем не менее, золотая ложка — не всегда хорошо.

Или взять, например, Google. Вы можете уйти в отпуск на полгода или год, чтобы попробовать свой бизнес. Так вот, большинство людей возвращается в офис. Всегда надо сравнивать opportunity cost (издержки упущенной выгоды — прим. автора) — вот есть Google с щедрым соцпакетом и возможностью пилить международные продукты, а есть какой-нибудь маленький непонятный рынок, за который тяжело бороться.

Бизнес — это сочетание удачи, расчёта и внешней среды. Если бы было легко, все побежали бы завтра делать бизнес, а в найме не осталось бы никого. Главное — ходить во все двери, стучаться, выискивать нужных людей.

Всё-таки, чтобы ответить на твой вопрос точно, мне очень хочется сделать такой социальный проект в формате видеоблога, где мы бы пообщались с местными основателями по всему миру — у меня даже есть некоторые съёмки из наших поездок в Швейцарию и Германию, однако пока руки не доходят, да и время нужно — поездить по всем странам Европы, по США. В итоге, думаю, найду партнёров и запустим эту идею. Если у кого-то есть подобное желание — пишите, я всегда на связи.

По традиции классика современности, блиц:

Веришь в финансовый успех Snapchat?

Да. Компанию с такой капитализацией я уже называю финансово успешной. Если вопрос в том, выйдут ли они в прибыль или нет — не знаю.

Instagram или Youtube?

Telegram.

Быть гендиректором компании размером с Apple или основать, скажем, свой скутер шеринг на Гавайях?

Пофиг. Главное — заниматься любимым делом и за это достойно получать.

Джобс или Возняк?

Я бы перефразировал: Джобс или сенсей из лавки суши неподалёку. Над похожим вопросом я думал в Японии. Мой ответ — Джобс. В Японии есть сенсеи во многих областях. Например, в суши. И я их видел. Они всю жизнь занимаются своим делом, причём, чтобы открыть суши ресторан они вначале работают рыболовом, потом торгуют рыбой, потом официантом, потом помощником мастера и потом становятся мастером.

Внутри своей области они всё знают и могут назвать себя профессионалами. Но приходит американская компания, открывает свою сушильню, быстро её масштабирует и выигрывает рынок у мастеров.

Кайф быть мастером, конечно, есть, и я его понимаю. Но сделать хочу прибыльный бизнес в первую очередь.

Оказавшись перед Цукербергом, что бы ты ему сказал?

Офигел бы, а потом, наверное, постарался бы продать один из наших проектов.

Специально для читателей vc.ru — на какой машине ездишь?

Я пользуюсь метро и такси.

Интервью взято специально для конкурса vc.ru и банка «Точка».

#навсюголову