Эволюция взглядов на угрозы и возможности в стратегических бизнес-замыслах в наше время

Предлагаемая вниманию статья – продолжение ранее опубликованного текста «Эволюция взглядов на угрозы и возможности в стратегических замыслах со времён античности». В ней прослеживается изменение понимания угроз и возможностей в неразрывной связке и обосновывается важность такого рассмотрения для развития новых подходов в стратегическом управлении бизнесом.

Жёсткие вызовы

Значение человеческого фактора как ресурса во внутренних возможностях компании на следующем этапе эволюции стратегического управления (1961 – 1980 гг.) кардинально отличается от аналогичного в предыдущей фазе развития стратегической концепции. Принимается ряд допущений и принципов, сильно отличающих этот этап развития стратегического концепта в бизнесе от предыдущего (конец 40-х до начала 60-х) :[1])

· Отход от экстраполяции оценок;

· Учет изменчивости факторов деятельности;

· Анализ внутренних возможностей предприятия и

внешних факторов;

· Поиск путей наилучшего использования внутренних

возможностей с учетом внешних ограничений и соот-

ветствия имеющихся резервов требованиям внешней

среды;

· Альтернативность решений.

Данная специфика немедленно отражается на восприятии, различении и трактовке угроз и возможностей:

Ø Признаётся существенное дополнение списка как тех, так и других факторами качественного характера, а не только аналитически измеряемых;

Ø Общая картина угроз и возможностей становится гораздо целостнее, сложнее и подвижнее, приближаясь к реальной динамике факторных взаимосвязей и зависимостей;

Ø Сильно расширяется поле различения угроз и возможностей за счёт рассмотрения внешних факторов (помимо внутренних, находящихся в рамках границ бизнес-структур);

Ø Появляются предпосылки для трактовки угроз и возможностей на новый, глубинный уровень оценок, характеризующий новое (контекстное) качество осмысления. Последний тезис возник из взгляда на компанию как на систему с признанием императивности взгляда на внешнюю среду (ВС) как на решающий контекст влияния на бизнес в будущем;

Ø Последнее обстоятельство играет решающую роль в проявленности адаптивного характера механизма совмещения собственной стратегической траектории компании с трендами внешней среды;

Ø Угрозы и возможности в данной парадигме рассматриваются, скорее, в формате «полуслучайного» события, чем события, порождаемого определёнными условиями и предпосылками. Точнее, эти условия и причины проявленности угроз и возможностей расцениваются как отдельные независимые фрагменты реальности в конфигурации дробления на отдельные подзадачи для дальнейшей интеграции их в готовые конструкции (угроз и возможностей).

Здесь обозначены ключевые моменты в эволюции представления об угрозах и возможностях по мере нарастания неопределённости в понимании движущих сил и их баланса в презентации стратегической ситуации, в которой находится компания. Именно неопределённость в представлении о происходящем в бизнесе (в стратегической перспективе) порождает эффект непредсказуемости, происходящей в бизнесе и вокруг него.

Удивительно, но приведённые смыслы угроз и возможностей, раскрывающиеся в методологии 3-го этапа эволюции стратегического концепта для бизнеса, весьма напоминают античную традицию, отражённую в трудах Элиана, Полиэна, С.Фронтина и др. Аналогии наблюдаются через следующие аспекты:

1. Предсказуемость развития ситуации через предварительные исследования и получение необходимого минимума информации;

2. Системный и «псевдосистемный» подходы в рассмотрении максимально обширного пространства событий (внутренние и внешние обстоятельства, влияющие на успешность стратегического воплощения);

3. Целостное представление о стратегической траектории в достижении Целей СУ, что часто воплощается в разработку нескольких альтернативных сценариев реализации целевых намерений, вписывающихся в «каноны» ситуационного подхода.[2])

Так же, как древнекитайские воззрения на СУ (что исследовалось ими в военной сфере), так и соответствующие взгляды на угрозы и возможности претерпели в своей эволюции (в сравнении с аналогичными античными тезами) большие изменения именно в сторону большей глубины и целостности. Это нашло своё разрешение именно в личностных качествах и акценте на развитие внутреннего ресурса Стратега, его воли, гибкости и осознанности (как «вширь», так и «вглубь»).

Точно также четвёртый этап развития «стратегической идеи» в бизнесе (начало 80-х годов прошлого века по настоящее время) характеризуется большей ролью индивидуальности Стратега, качеству его субъективности и способностью быстро принимать решения при неожиданном развитии ситуации. Еще в третьей фазе эволюции СУ, в её глубинных основаниях (четвёртая из выделенных специфик угроз и возможностей) наблюдаются тенденции существенных сдвигов в понимании природы СУ как управления внешними и глубинными контекстами.

Четвёртый этап развития стратегического концепта называется исследователями СУ по-разному, но наиболее часто - «Стратегическое управление» в отличие от третьей фазы («Стратегическое планирование»), что подчёркивает в нём важность реализационной составляющей стратегического плана, вовлечённость Стратега в которую должна быть максимальной в силу растущего тренда на усиление турбулентности, непредсказуемости внешней среды. Его можно дополнить также динамикой внутренних факторов компании как реакции на отмеченный рост значимости глубинных контекстов развития современного бизнеса. В число характерных особенностей последнего из этапов эволюции стратегической идеи в управленческой практике включаются следующие моменты:

· Акцент на внедрение стратегических решений и

интеграцию управленческих действий;

· Децентрализация и демократизация управления;

· Рост значимости интуиции и усиление качественного

подхода в оценках;

· Рассмотрение предприятия как субъекта активного

воздействия на среду;

· Использование стратегии в качестве основного

инструмента управления развитием предприятия.[3])

Переход на четвертом этапе от почти «маниакального» стремления всё «посчитать» (через аналитические модели) к качественному подходу в оценках угроз и возможностей даёт дополнительные резоны к расширению осознанности Стратега. Восстановление причинно-следственных связей на максимальную контекстную глубину позволяет усиливать как пространственную, так и временную составляющую осознанности.[4]) Последняя существенно трансформирует весь онтогенез угроз и возможностей, создавая предпосылки кардинально иной их наблюдаемости и управляемости.

«Вселенная субъективности» и управление возможностями

Признание конструктивной роли интуиции Стратега (наряду с большей практикой оперирования качественными оценками) открывает целый пласт новых смыслов и изменений в подходах принятия решений в принципе. Речь идёт об «открытии вселенной субъективности»[5]) внутреннего мира Стратега, что позволяет ему, сохраняя адекватное отношение к угрозам, предвидя их с большей эффективностью, ещё и лучше различать возможности, вкладывая в это всю свою уникальность, личностную силу и внутренний ресурс. Здесь мы выходим на понимание и оценку значения «субъективной реальности Стратега», являющейся, в моём понимании, более общим и целостным аналогом бытия человека, чем, так называемая, «объективная реальность». Как минимум, «субъективная реальность» является альтернативой другим видам реальности (объективной, метафизической и т.д.). Впрочем, чрезвычайно интересные рассуждения в этой тематике выходят за рамки данной статьи, и мы остановимся на преимуществах взглядов с позиций «субъективной реальности».

Под этим углом зрения, в логике своего бытия (неважно, осознаваемой или нет) мы лучше различаем и контекстно понимаем угрозы и возможности, фактически получая «рычаги» управления и угрозами, и возможностями. И если управление угрозами традиционно мы воспринимаем как задачу управления рисками (что прекрасно вписывается в задачу «внешнего управления» с объективных позиций), то задачу управления возможностями мы оцениваем как неимоверно-трудной (или невозможной в решении) в пространстве смыслов именно объективной реальности.

На четвёртом этапе реализации стратегического концепта в бизнесе пока не ставится задача управления возможностями, но «в воздухе» уже витает потребность в постановке такой задачи.

Одной их важных особенностей четвёртой фазы стратегической идеи (связанной с усилением турбулентности внешней среды и внутренней ситуации в компании) становится большая скорость внезапных изменений вокруг «бизнеса» в сравнении с вероятной реакцией компании на это.

Последнее означает, что активная позиция компании во внешней среде подразумевает наличие достаточно внятного предвидения событийной развёртки для упреждающих, корректирующих воздействий, необходимых для сохранения направления и темпов реализации стратегии. Без подобных компетенций Стратегу невозможно добиться успеха в воплощении задуманного. Лучший способ предвосхищения событий будущего – это непосредственная подготовка условий (контекстов) грядущих событий. Требуемую конфигурацию контекстов можно создавать заранее или, по возможности, быстро, – в режиме быстрых экстренных ответов.

Настоящее стратегическое качество (долговременное позиционирование) достижимо, «играя» вдолгую, а создавать его аналоги (а точнее. «псевдокачество») быстро чревато серьёзным перерасходом ресурсов, что объясняется невозможностью добиваться стратегических результатов оперативными инструментами с задействованием оперативных ресурсов.[6])

Возвращаясь к специфике экстренных гибких управленческих реакций 4-й фазы эволюции концепта СУ, следует дополнить (помимо отмеченного низкого качества достигаемых стратегических позиций) ещё и реактивный характер реакций бизнеса на проявляющиеся угрозы и различимые возможности. Налицо, таким образом, явная противоречивость использования, с одной стороны, методологии элементов нарождающегося контекстного анализа (для упреждения важных событий будущего), с другой стороны - попытки выстроить некую систему гибкого реагирования на неожиданные (порою, форс-мажорные) воздействия со стороны внешней среды, что больше напоминает развитую систему «пожаротушения» с неоправданным отвлечением огромного количества ресурсов для получения стратегических результатов сомнительного свойства.

Децентрализация и демократизация управления также оказала своё влияние на генезис отношения к угрозам и возможностям, поскольку данная тенденция была характерна, прежде всего, именно для формирующихся систем СУ. Усложнение организационных структур компании в силу глобализации бизнеса, появление всевозможных матричных образований, проектных, адхократических структур[7]), - всё это не могло не породить необходимость в формировании так называемых распределённых систем СУ, где отдельным бизнес-дивизионам, проектам, географически ориентированным направлениям бизнеса (стратегическим хозяйственным единицам – СХЕ) давалась стратегическая самостоятельность, а руководителям СХЕ предоставлялись полномочия стратегов – каждому на своём рынке, проектном направлении, стартапе и т.д.[8])

Тем самым, сама логика усложнений организационного развития начала диктовать делегирование стратегических полномочий другим руководителям в формате повышения эффективности функционирования сложной системы СУ. По аналогии с военным делом мы можем сравнить данную партнёрскую стратегическую команду с ближним кругом военачальников, командующих отдельными стратегическими войсковыми единицами подобно маленьким армиям. Похожие конфигурации мы видим и в античных армиях и в армиях нового времени (Александр Македонский и его полководцы – диадохи, монголо-татарская кавалерия знаменитых «крыльев вторжения», Наполеон и его маршалы во французской армии после её реформирования, Сталин и советские маршалы и т.д.).

В трактовке распределённого СУ видение угроз и возможностей и реакция на них (реактивная или проактивная) характеризуют, пожалуй, высший из известных уровней развитости стратегического мышления и эффективности в целом воплощения стратегического концепта в управлении сложными социально-экономическими системами. Разнообразие восприятия действительности и слабых сигналов развития ситуации в будущем гарантировали, практически, видение и действенность вовлечения в СУ целостного набора контекстов как по нейтрализации рисков, так и для использования возможностей. В то же время единоначалие, партнёрское взаимопонимание и синхронность в реализации стратегического замысла дают синергетический эффект партнёрских действий, усиливающих друг друга нелинейно.

Несмотря на декларируемую в 4-м «стратегическом укладе» активную роль компании как субъекта влияния на окружающую среду, доминирующей идеей СУ здесь является адаптация к изменяющимся условиям хозяйствования, в отличие от альтернативной установки формирования своей среды «обитания бизнеса» (своей реальности развития). Такая зависимая от внешних трендов стратегическая парадигма роста существенно обедняет, как видится, потенциал возможностей развития бизнеса, почти не решая вопросов нейтрализации угроз. Альтернативой данной парадигме может быть признание более конструктивной позиции «Назначения будущего» с использованием всех доступных ресурсов Настоящего и Будущего.[9]

В частности, таковыми ресурсами могут выступать возможности и даже угрозы, если с последними работать как с маркерами событийных и трендовых контекстов. В классической постановке СУ (как мы видим в рассматриваемых четырёх этапах эволюции стратегической идеи) возможности и угрозы рассматриваются главным образом с вероятностных позиций как случайные события, о которых мы не можем много знать, поскольку они относятся к глубокому будущему. Упомянутые слабые сигналы «из будущего» не слишком информативны с точки зрения натуральной, поверхностной расшифровки, и для того чтобы получить из них максимум информации необходимо увидеть причины, основания, условия реализации их как событий, т.е. понимания контекстов их реализации.

[1] ) История развития управленческой мысли, там же;

[2] ) У.Кинг,Д.Клиланд под общ. ред. Г.Б.Кочетковой , Стратегическое планирование и хозяйственная политика,.М., Прогресс, 1982;

[3] )История развития управленческой мысли, там же,…..;

[4] ) А.Л.Богокин (2020) Контекстная природа стратегических изменений //vc.ru (https://vc.ru/hr/126676-kontekstnaya-priroda-strategicheskih-izmeneniy);

[5] ) ) Каленаускас И.(2020) Цикловая on-line беседа «Вселенная субъективности»[// gorodzovet.ru (https://gorodzovet.ru/moskva/i-kalinauskas-vselennaia-subektivnosti-den-event8122826;

[6] ) Богокин А. (2020) Мифы и «спекуляции» классического СУ// vc.ru (https://vc.ru/hr/111267-mify-i-spekulyacii-klassicheskogo-strategicheskogo-upravleniya?comments);

[7] ) Г.Минцберг, Структура в кулаке: создание эффективной организации (Серия «Деловой бестселлер»)/ Пер. с англ. под ред. Ю. Н. Каптуревского. – СПб.: Питер, 2004;

[8] )У.Кинг,Д.Клиланд, там же,…;

[9] ) Алан Кей (2017) Как изобрести будущее ч.1 [видео лекция А.Кея]//you Tube.26 мая (https://www.youtube.com/watch?v=CqREDKxNNYQ); ) Алан Кей (2017) Как изобрести будущее ч.2 [видео лекция А.Кея]//you Tube.8 июля (https://www.youtube.com/watch?v=7MN-97w4zKg);