Когда пациента нельзя спасти

Мой самый пока тяжелый случай в практике случился, вероятно, еще в ординатуре (но кто знает, что еще ждет в будущем?) Тяжелей всего приходилось при ведении пациентов с ожогами. Причем и с этической, и с клинической точки зрения. Тут невольно задумаешься о том, за что мы подвергаем некоторых людей мучениям?

Пациент в возрасте слегка за 20 получил при пожаре 90% ожогов тела. Ожоги 3-й степени, большую часть кожи к моменту моего появления уже удалили, проводили кожную пластику расщепленным лоскутом. Ампутировали почти все пальцы на руках и ногах. Приходилось держать его чуть ли не на ракетном топливе, чтобы поддерживать жизнь.

При этом всем было понятно, что случай безнадежный (это явно не Костомаров), и что чудом вообще можно назвать тот факт, что парень все еще жив. Он вскоре умер. Серьезная практика только начиналась, а я уже думал о том, под каким предлогом откосить от этого пациента. Просто потому, что мы не лечили его, по большому счету, а подвергали пыткам. Вот это вынести тяжелее всего.

Я тогда удивлялся на своих коллег, которые сохраняли олимпийское спокойствие, а потом сам научился ничего не принимать близко к сердцу. Иначе сердце не выдержит и откажет. А нужно, чтобы оно стучало и продолжало поддерживать нашу работоспособность, которая все-таки кому-то может пригодиться.

Подписывайтесь на мой канал в Телеге, задавайте вопросы!

Не болейте! 🙏