OSINT и переговоры: три примера взыскания долгов, которые казались безнадежными

В мире существует очень много способов, как можно платить юристам, но если сильно упростить, то можно разделить все эти способы на 2 большие группы:

1. Гонорар успеха (Success Fee)
оплата происходит только при успешном исходе дела и обычно представляет собой процент от суммы полученного или сэкономленного. Юридическая компания берет на себя больше рисков, так как ее доход зависит от успешного исхода дела. Это мотивирует юристов на активную работу и скорейшее достижение результата. Клиент в свою очередь не платит авансовых или фиксированных сумм, неся только необходимые расходы (пошлины, экспертизы, нотариальные услуги) что снижает для него финансовые риски.

2. Абонентская плата
клиент платит фиксированную ежемесячную сумму за услуги, вне зависимости от исхода дела. Юридическая компания получает стабильный доход, что снижает ее финансовые риски, но у клиента таких рисков становится больше, так как он оплачивает услуги независимо от результата.

Мы, когда взыскиваем долги, в большинстве случаев работаем по схеме гонорара успеха.

В большинстве случаев взыскание долгов требует долгой и тщательной работы, особенно если дело касается банкротства, оспаривания сделок, взыскания убытков или привлечения к субсидиарной ответственности. Это сложные и многоуровневые процессы, которые занимают немало времени, особенно на подготовительной стадии.

Однако бывают случаи, когда удается достичь результата без затяжных судебных процессов — на этапе переговоров. В этих случаях грамотная стратегия и тщательная подготовка играют ключевую роль.

На первый взгляд может показаться, что переговоры — это не такой сложный процесс и там достаточно просто обсудить условия, убедив стороны прийти к соглашению. Однако это сильно далеко от истины.

Помимо навыков ведения переговоров, важно учитывать несколько ключевых аспектов — юридический, фактический и финансовый. Эти три элемента определяют реальную эффективность взыскания, помогая определить целесообразность и перспективы переговоров. Для профессионального юриста это означает необходимость постоянно задавать себе следующие вопросы:

Можно ли выиграть суд?
Этот вопрос требует тщательного анализа дела с юридической точки зрения. Здесь учитываются такие факторы, как доказательная база, юридическая обоснованность и вероятность обжалования

В какие сроки это возможно?
Даже если шансы на победу в суде высоки, срок исполнения решения играет важную роль, ведь бывает что от подачи иска до вынесения решения может пройти несколько лет, особенно если предстоят несколько инстанций. Нужно понимать, насколько критично для бизнеса клиента получение денег здесь и сейчас.

Удастся ли действительно взыскать деньги?
Даже если суд выигран, это не гарантирует реальное получение денежных средств. Финансовый аспект взыскания — один из самых сложных и непредсказуемых, ведь необходимо учитывать реальное состояние должника, наличие других кредиторов, сложности в принудительном исполнении, а также процессуальную активность должника в других делах.

В нашей практике есть несколько примеров, когда мы смогли урегулировать вопросы клиентов на этапе переговоров, избегая длительных судебных разбирательств. В этой статье мы расскажем о трех таких кейсах, каждый из которых отличается уровнем сложности — от относительно простого до действительно сложного.

К нам обратилась известная международная консалтинговая компания, которая оказала услуги одной из дочерних компаний крупного холдинга. Все необходимые документы были подписаны, акты выполненных работ — в порядке, и, казалось бы, вопросов с оплатой возникнуть не должно.

Однако на уровне руководства холдинга была дана устная команда «Не платить», с чем должник почти справлялся. О причинах этого решения нам ничего известно не было, но деньги за оказанные услуги надо было получить и компания пригласила нас, чтобы решить этот вопрос.

Хотя документация была в порядке, наш клиент имел неосторожность подписать с должником график погашения – и даже этот график регулярно нарушался должником. Для того чтобы ускорить процесс и не зависеть от сроков выплат, мы выбрали стратегию подачи иска и последующих переговоров.

Наша цель состояла в том, чтобы привлечь к проблеме внимание руководства холдинга, для которого важно поддерживать репутацию и избегать судебных споров.

Мы решили действовать по следующей схеме: подготовили и подали исковое заявление, указав в нем на недобросовестность должника и на невыполнение обязательств по графику погашения долга. В нашем исковом заявлении мы настаивали на необходимости расторгнуть график и потребовали единовременного взыскания всей суммы задолженности.

Мы прекрасно понимали, что вероятность удовлетворения такого иска стремится к нулю, поскольку график выплат был утвержден сторонами, а то, что его не исполняют, не значит что можно его расторгнуть – это не кредитный договор. Но наша цель заключалась не в выигрыше дела, а в том, чтобы привлечь внимание должника и продемонстрировать нашу готовность действовать.

После того как суд принял заявление к производству, юрист со стороны крупного холдинга быстро вышел на контакт с нашим клиентом, которого мы заранее предупредили о возможных звонках от представителей холдинга и настоятельно рекомендовали перенаправлять все вопросы к нам.

Клиент последовал нашему совету, и дальнейшие переговоры велись уже между нами и юристом холдинга. Довольно быстро мы согласовали порядок погашения долга, и холдинг перечислил сумму без длительных судебных разбирательств.

Этот кейс можно отнести к легкому уровню сложности . Основная загвоздка тут была в подготовке крепкого искового заявления, ведь оно должно было внушать сомнение должнику, создавая эффект «А вдруг у них получится отменить график?».

То есть мы должны были сделать всё, чтобы юрист крупного холдинга на совещании с руководством поставил вопрос «Давайте им заплатим, а то есть риск, что им удовлетворят исковое заявление!»

В данном случае переговорный процесс прошел без сложностей, поскольку мы вели его с самого начала, имея возможность подложиться козырями заранее, тем более что диалог строился между двумя практикующими юристами, что сильно облегчало процесс взаимопонимания.

Наш клиент заключил договор с иностранным поставщиком, который в качестве способа расчета запросил аккредитив. Чтобы правильно оформить и выпустить аккредитив, клиент обратился к компании-брокеру, предоставляющей услуги по выпуску таких аккредитивов.

Договор с брокером предусматривал 100% предоплату в несколько миллионов рублей, которую наш клиент внес. Хотя аккредитив и был выпущен, он оказался оформлен сомнительной организацией и банк иностранного поставщика аккредитив не принял, тем самым сорвав всю сделку.

На этом этапе клиент обратился к нам. Его целью естественно было вернуть внесенные в качестве аванса брокеру деньги.

В ответ на нашу досудебную претензию организация указала, что выполнила все обязательства по договору, и представила подтверждения в виде выгрузок из межбанковской системы SWIFT и драфта аккредитива, то есть компания их услуги были оказаны в полном объеме и основания для возврата предоплаты отсутствовали.

Первым пунктом нашей стратегии по возврату денег была подача искового заявления. После того, как исковое заявление было подано в суд, мы начали переговорный процесс с должником, попутно решая всплывающие проблемы.

Оказалось, что черновой вариант аккредитива был одобрен одним из сотрудников нашего клиента в мессенджере. Этот момент поставил под угрозу нашу стратегию по возврату всей суммы аванса, поскольку компания-ответчик настаивала, что согласование аккредитива было подтверждено со стороны нашего клиента.

Но какая разница, что аккредитив был одобрен, если впоследствии выяснилось, что он не подходит для целей, ради которых был выпущен?

Для получения доказательств того, что аккредитив был ненадлежащим мы связались с иностранным поставщиком и запросили у него информацию о статусе аккредитива. В ответе он подтвердил, что их банк не принял аккредитив из-за сомнительности организации, которая его выпустила.

Несмотря на это, брокер настаивал, что мы приняли вариант аккредитива, тем самым согласившись на все его условия, но у нас было чем парировать и этот их довод.

Мы собрали всю судебную практику судьи, принявшего к производству наше дело, по вопросу допустимости переписки в мессенджерах как доказательства и тут ситуация была в нашу пользу – конкретно этот судья не принимал переписку в вотсапе в качестве доказательств.

Нам пришлось провести несколько этапов переговоров с юристами и руководством ответчика, разъясняя им, что переписка в мессенджере не может считаться официальным одобрением, а также то, что их аккредитив сомнительного качества.

После долгих обсуждений мы пришли к компромиссному решению. Компания согласилась вернуть клиенту значительную часть средств, а мы отказались от дальнейших судебных разбирательств.

В итоге нам удалось вернуть клиенту деньги, потраченные на аккредитив, а переговоры позволили избежать долгих судов и дополнительных расходов.

Эти переговоры были значительно сложнее первых, так как потребовались дополнительные доказательства, тщательная подготовка переговорной позиции и умение убеждать. Плюс осложняло всё то, что переговоры велись попеременно то с руководством брокера, то с их штатным юристом и видимо, одни не слышали и не понимали других, что затягивало и усложняло процесс.

К нам обратился давний клиент, попросив помощи в одном затянувшемся деле о банкротстве. Дело шло уже несколько лет и нам пришлось выступить в нем не в роли арбитражного управляющего, а как простые юристы кредитора. До нашего появления никто из четырех кредиторов, заявленных в реестр, равно как и арбитражный управляющий не совершали активных действий.

Да, управляющий к тому моменту подал заявления об оспаривании сделок, однако фактура его заявлений была настолько слабой, что толку от них не было.

Мы начали с анализа дела, используя все ресурсы и способы. Собранные управляющим данные были недостаточны и наша команда усилила их дополнительной информацией из открытых и закрытых источников.

Мы выяснили, что существовала группа компаний, которая юридически никак не была связана, однако управлялась и управляется одним человеком (достаточно известным и обеспеченным бизнесменом), в подтверждение чего мы привели данные бухгалтерской и налоговой отчетности, сведения из СМИ, публичные заявления и данные о гос. контрактах всех компаний группы. Наши выводы мы предоставили судье в письменном виде и подробно изложили их на заседании по оспариванию сделок.

Эти доказательства оказались настолько убедительными, что один из бывших директоров компании испугался и дал показания, раскрыв личность скрытого собственника (того самого бизнесмена) и его роль в управлении бизнесом, а особенно в организации банкротства.

Суд удовлетворил заявление об оспаривании сделок, указав в судебных актах на связь компаний и ключевую роль главного бенефициара.

Казалось бы, самое время было подавать заявление о привлечении его к субсидиарной ответственности. Однако управляющий ничего не предпринимал.

Когда мы обсудили с управляющим дальнейшие действия, он сообщил, что собственник пообещал погасить задолженность и что он уже ведет переговоры со всеми сторонами. Мы немного подождали, но, увидев, что прогресса нет, решили действовать сами и подали заявление о привлечении его к субсидиарной ответственности.

Скрытый собственник сразу начал затягивать процесс: подавал ходатайства об отложении, уверяя суд в готовности заключить мировое соглашение. Он пытался убедить управляющего и кредиторов, что вот-вот погасит долг, и это приводило к постоянным переносам заседаний.

Тогда мы решили сыграть на нашем основном козыре: ещё в начале своего расследования мы узнали, что у бенефициара был дом в Сочи, который он подарил дочери вскоре после банкротства компании.

Мы полагали, что дарение было попыткой скрыть активы, в связи с чем подали ходатайство о наложении ареста на этот дом, указав, что сделка была направлена на сокрытие имущества. Хотя в первой инстанции суд нам отказал, мы добились нужного эффекта — дали бенефициару понять, что мы знаем о его элитной недвижимости и сделке с дочерью. Видя нашу настойчивость, скрытый собственник начал выходить на связь, предлагая «договориться» и просил нас не подавать апелляцию.

Он шёл на всевозможные манипуляции - звонил сначала нашему клиенту, разговаривая с ним по-свойски и предлагая обсуждать всё напрямую, без участия юристов.

Затем связывался с другими кредиторами, убеждая, что почти обо всём договорился и просил их помочь «продавить» оставшиеся вопросы. Нам же он предлагал оставить клиента в стороне и «решить всё малой кровью».

Таким образом, он создал вокруг себя хаос, пытаясь поссорить всех со всеми.

Я не могу передать, насколько мастерски он вел переговоры и чувствовал собеседника. Он всегда умел выбить из колеи необычным вопросом, либо, чувствуя, что разговор заходит не туда, куда бы ему хотелось, менял тему или просто-напросто начинал истерику. Хорошо что до симуляции инфаркта не дошло.

Но я прекрасно помню, как сказал ему: «Дорогой собственник, я искренне восхищаюсь вашим умением вести переговоры и гнуть свою линию, но с нами у вас не получится продавить ваши интересы. Вы либо сейчас даете согласие на оговоренную сумму, либо мы прекращаем всякое общение и идём до конца».

Важно отметить, что после очередной истерики мы приняли решение вести переговоры только в письменной форме, чтобы фиксировать все договорённости и не быть впутанными в его игру.

В итоге удалось договориться на выплату 90% долга.

В день встречи мы, должник и наш клиент собрались у нас в офисе. Когда бенефициар достал сумму, она оказалась на 200 тысяч меньше согласованной. На наш вполне понятный вопрос, почему сумма отличается, он сделал вид, что так и было оговорено, и попытался убедить клиента, что это ошибка с нашей стороны.

К счастью, у нас была переписка, и мы сразу предъявили ему сообщение, где он подтверждал сумму. После этого он без лишних слов достал недостающие 200 тысяч из другого отделения сумки и отдал нашему клиенту без лишних вопросов и пояснений – даже за такую сумму (а на фоне всей суммы долга она была пустяком) он был готов идти на прямой конфликт и создавать стрессовую ситуацию.

Эти переговоры были, пожалуй, самыми сложными из всех, с которыми мы сталкивались. Нам пришлось вести их с самим собственником бизнеса, который, находясь на грани краха, играл ва-банк. Он проявил себя не только как искусный переговорщик и первоклассный актер, но и как юрист с хорошими знаниями, что делало общение с ним особенно непростым.

Я действительно снимаю шляпу перед его мастерством, но даже такие навыки не помогли ему уйти от ответственности. В итоге наше упорство и грамотное использование информации о его скрытых активах позволили добиться значительной выплаты в пользу клиента.

Наш опыт показывает, что переговоры при взыскании долгов — это не столько умение красиво говорить или давить на собеседника, сколько глубокое понимание ситуации. Знание финансового положения должника и умение вовремя использовать эту информацию на переговорах становятся ключевыми факторами успеха.

Мы точно знаем, что не все долги можно реально взыскать, а с учетом значительного увеличения гос. пошлин - с сентября 2024 года они резко выросли: для иска на 10 млн рублей — с 73 тыс. до 325 тыс., для иска на 50 млн рублей — с 200 тыс. до 725 тыс. риск получения бесполезного решения суда может быть особенно болезненным.

Чтобы помочь нашим клиентам избежать ненужных расходов, мы всегда начинаем с анализа перспектив взыскания и теперь мы предлагаем эту услугу всем, кто столкнулся с просроченными долгами.

Мы можем дать честную оценку — стоит ли тратить силы и деньги на взыскание или лучше сразу списать долг и сосредоточиться на других задачах.

Общие выводы по статье

На любые вопросы готов ответить либо в комментариях под этим постом, либо в tg: @Law_1k1

Если понравился пост и хотите, чтобы я писал еще, поставьте лайк, мне это очень важно и приятно.

Ну и подписывайтесь на мой tg-канал. Чем больше подписчиков, тем больше угрызений совести я испытываю, если долго что-то не пишу