Почему носители языка — не учителя? И когда вообще нужен носитель? Часть 2

Если вы внимательно читали другие статьи, то знаете, что АЛЯ (арабский литературный язык) не является родным ни для одного из «арабов» (цитировала исследование the British Council). Или идите в мой ТГ — найдите видео-интервью с носительницей языка. Узнаете много важного.

Ещё я кратко объясняла, кто такие арабы (арабизированные народы, у которых до арабского были свои языки). Логически вытекает вопрос: если АЛЯ ни для кого не является родным, и в жизни, быту на нем не говорят (а порой даже и не умеют), то на какого носителя вы собрались равняться?

Пожалуй, на этом можно было бы и закончить, но давайте еще покопаемся в теме.

ㅤ

Сегодняшние арабы изучают АЛЯ в школах как «полуиностранный»: «полу», т.к. система АЛЯ и диалектов обладает рядом сходных лингвистических черт, поэтому некоторые правила и слова АЛЯ школьникам интуитивно понятны, но ДАЛЕКО НЕ ВСЕ, поэтому «…иностранный». Мои горячо любимые студенты, если вы читаете эту статью, то хочу вас поддержать и сообщить новость: то, что после предлога танвин-кясра — это неочевидный факт даже для арабских школьников, казалось бы «носителей».

Учитывайте ещё социокультурный нюанс: большинство арабоязычной молодежи не любит изучать АЛЯ, т.к. считает его непрестижным языком. Другая причина, по которой они не любят АЛЯ — это травмирующий опыт изучения: АЛЯ преподают очень строго, я бы сказала «непедагогично» (учителя старшего поколения кричат, порой бьют учеников линейками, ломают предметы — таких историй я слышала от ливанцев больше, чем истории о вдохновляющих учителях).

Травмирующее событие имеет свойство забываться, а вместе с ним выветривается и АЛЯ. Иными словами, ливанские друзья со мной заново для себя открывают АЛЯ. Мне, конечно, приятно слышать комплименты от них: «Если бы у меня был такой учитель, как ты, я бы совсем по-другому воспринимал этот язык». А я и рада, ведь об АЛЯ я могу говорить бесконечно и не устать ни на секунду.

А вот говорить о том, что равняться на носителей — дело бессмысленное, устаю. В итоге, на момент окончания школы такая картина: знания АЛЯ у выпускников на среднем, повезёт — хорошем уровне, но далеко не на отличном (если это не редкий случай того самого человека, которому нравился и давался АЛЯ).

ㅤ

После школы не все дети идут получать высшее образование в силу дороговизны обучения, а кому повезёт, тот изучает АЛЯ ТОЛЬКО на тех направлениях, где он необходим: исламские науки, дипломатия, журналистика, филология (и то не всегда: в Ливане филология делится на европейскую и арабскую. Чаще выбирают европейскую, т.е. изучение французского языка и литературы). Все другие специальности идут на местном диалекте, английском, французском.

Обеспеченные семьи часто отправляют своих детей учиться в Европу или США, где естественно АЛЯ не изучает никто. В процессе обучения за границей они даже слегка забывают свой родной диалект, т.е. к своим 20 годам условный среднестатистический «араб» забывает львиную долю АЛЯ в силу того, что не пользуется им.

Представляете, что будет к его 30, 50 годам? (исключения есть, HO всё же они исключения). На подкорке болтаются остаточные знания, но ни о каких правилах, нюансах написания АЛЯ речи не идет. Более того, есть такое свойство памяти — выдавать желаемое за действительно произошедшее, так случается и с языком.

Кажется, что ты правильно произнёс слово, как в случае с русским — «пятиста». Ведь так «ощущается», а чувствовать язык может же только носитель (что верно, и тем не менее не всегда, ведь не все носители чувствуют оттенки значений, знают правила и пр.).

ㅤ

Вы не представляете сколько раз мне приходилось спорить с арабами на тему АЛЯ! И до сих пор этим занимаюсь. Я не граммар-наци и не исправляю ошибки у всех и везде, но если араб начинает меня убеждать в заведомо неправильном, я не молчу.

Приятно, что некоторые мои собеседники не гордые и ошибки свои готовы признавать, но им нужны доказательства :) И то, что мне совершенно очевидно (взято из книг), им неочевидно вообще. Поэтому приходится напрягаться и искать арабоязычные источники, чтобы объяснить им их же ошибку в их же (якобы) языке на их же (якобы) языке.

Я отбивала лексико-грамматические нападки не только обычных арабов, которые после школы уже не учили АЛЯ, но и даже выпускника Аль-Азхара (там они ОБЯЗАТЕЛЬНО изучают АЛЯ, это один из самых авторитетных университетов арабского мира), и как-то на встрече делегаций на салфетке объясняла арабу, что за слово я использовала, переводя шейха.

И человек понял! И там не было ошибки в стиле «лексической сочетаемости». Это был провал в памяти носителя, который сказал: «Точно, но это на литературном. На диалекте мы так не скажем!» На секунду, я переводила именно с/на литературный. И еще один аргумент в пользу того, что вам не нужно добиваться уровня носителя, а скорее даже наоборот стремиться не говорить как он, работая переводчиком с сирийскими беженцами. ПРИ МНЕ, ПЕРЕВОДЧИКЕ, БЫЛ ЕЩЁ ПЕРЕВОДЧИК, которому, кстати, тоже не помешал бы переводчик, так как он был палестинцем и не всегда понимал сирийцев, чем он сообщал между фразами: «Я не понял тут фразу, но смысл такой...».

То есть мой арабский литературный сирийцы-беженцы в большинстве своём НЕ понимали, поэтому между нами был буфер в виде переводчика-палестинца, но палестинец — не сириец, и логично, что некоторые сирийские фразы были ему непонятны. Надеюсь, теперь ясно, почему для меня фраза «хочу говорить как носитель» звучит МАКСИМАЛЬНО абсурдно? Получается, что Вы, дорогой ученик, хотите не говорить на АЛЯ вообще?

Спасибо за прочтение статьи! Я веду свой Телеграм-канал, в котором делюсь интересными фактами о Востоке: его повседневности, культурах и языках. Буду рада с вами познакомиться!