Я позвонила мужу, он был крайне возмущён тем, что ему пришлось в 6 вечера ехать меня забирать. Он приехал на автобусе, сел за руль моей машины и отвёз меня домой. С тех пор мои панические атаки при мысли о вождении только усиливались.На работе коллегам я сказала, что просто отдала машину сыну, чтобы не выглядеть слабой или больной в их глазах. Внешне я старалась держаться так, чтобы никто не догадывался о моем состоянии. Но это было сложно, потому что внутренне я чувствовала себя ужасно.Муж, кстати, в последующем делал вид, будто ничего не происходит. Он не считал меня больной, наоборот, был строгим и мог даже отругать за то, что я вызываю скорую. Он считал, что я преувеличиваю и что мне просто нужно взять себя в руки. Например, были случаи, когда я чувствовала себя очень плохо, у меня начинались приступы паники, и я вызывала скорую. Он был крайне недоволен, что я беспокою людей по пустякам, как он считал.Сын тоже знал о моих панических атаках. У него самого иногда случаются подобные состояния, поэтому он меня понимает и поддерживает. Он советовал обращаться к психологу, хотя сам никогда этого не делал. Мы с ним много разговаривали об этом, и он всегда был на моей стороне, понимая, через что я прохожу.В повседневной жизни я старалась держаться, но это было трудно. Каждый раз, когда мне нужно было сесть за руль, я испытывала дикий ужас. Был случай, когда я пыталась ехать на работу, но в середине пути поняла, что не справлюсь, и вызвала такси. На работе я часто чувствовала себя плохо, мне было трудно концентрироваться, потому что я постоянно думала о том, как буду ехать домой.Потом я перестала садиться за руль от слова совсем. Панические атаки перешли на какой-то новый уровень. Самыми сложными были приступы ночью. Я просыпалась в 4-5 утра с ужасным чувством страха, как будто нож в сердце. Это было без причины, просто просыпалась от паники. Эти утренние приступы были особенно мучительными. Чувствуешь себя бессильной и беспомощной. Как будто я теряю контроль над своим телом и разумом. Мне было страшно жить, страшно выходить из дома. Казалось, что никто и ничто не сможет мне помочь. В такие моменты хотелось просто плакать и рвать на себе волосы от отчаяния.