Авторское право vs. музейная вечность: история одной картины Репина
Что делать, если сам художник вдруг решает «переписать» свое великое творение? Насколько ему позволительно вмешиваться в судьбу картины, когда она уже обрела собственную жизнь за пределами мастерской? Одни утверждают, что автор должен иметь право до конца контролировать и освещение, и реставрацию своего произведения. Другие считают, что после ухода работы из мастерской ее дальнейшая жизнь только в руках зрителей и музейщиков.
В русском искусстве есть яркий пример такой дилеммы — история вокруг шедевра Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван». Картина была написана в 1884-1885 годы, но уже в 1913-м подверглась варварским порезам от молодого иконописца-старообрядца Абрама Балашова. Ко всеобщему ужасу, холст оказался сильно поврежден. Когда встал вопрос о реставрации, неожиданно приехал сам Репин. По сути, без согласования с музейными специалистами, он взялся «лечить» свое детище, просто переписав целые куски живописи — в том числе голову Ивана Грозного. Казалось бы, кто против того, чтобы автор восстановил собственное творение?
Однако в этот момент появляется Игорь Грабарь — известнейший знаток искусства и попечитель Третьяковской галереи, который, узнав о самовольной работе Репина, был вынужден вмешаться. Он обнаружил, что новые репиновские лиловые мазки отнюдь не гармонируют с прежней палитрой. Если бы он промедлил до утра, свежая краска застыла бы навсегда. Поэтому Грабарь, рискуя, попросту стер все, что написал Репин, вернув картине исторический облик 1885 года.
Согласитесь, это редкий случай: как можно так решительно обойтись с живописью самого автора? Но Грабарь был убежден, что именно зрелый Репин восьмидесятых — тот гений, чью работу должно увидеть будущее поколение. Конечно, художник мог вернуться и возмутиться, потребовав вернуть его нововведения. Однако Репин промолчал и уехал, оставив картину в прежнем, «молодом» виде.
К чему приводит эта история? Даже самый прославленный живописец способен «передумать», изменить свое раннее произведение и, возможно, испортить его. Если подобное приключилось с Репиным, то стоит задуматься, стоит ли давать художнику полную свободу касательно уже «отпущенного в мир» шедевра. Моя точка зрения: вмешательство допустимо лишь в крайнем случае и под присмотром специалистов, которые сохранят главное — изначальную энергетику и замысел автора на момент рождения картины. А как бы поступили вы?
Титры
Материал подготовлен Вероникой Никифоровой — искусствоведом, основательницей проекта «(Не)критично».
Я веду блог «(Не)критично», где можно прочитать и узнать новое про искусство, моду, культуру и все, что между ними. В подкасте вы можете послушать беседы с ведущими экспертами из креативных индустрий, вместе с которыми мы обсуждаем актуальные темы и проблемы мира искусства и моды Также можете заглянуть в мой личный телеграм-канал «(Не)критичная Ника»: в нем меньше теории и истории искусства, но больше лайфстайла, личных заметок на полях и мыслей о самом насущном.
Еще почитать: