Как я снял свой первый фильм, заложив Rolex в ломбард

Меня зовут Николай Николаевич Соловьев, мне 51 год, я писатель, актер и сценарист. У меня была мечта — снять кино по собственному произведению, и в прошлом году возможность появилась. Но, чтобы снять первый фильм, мне пришлось заложить в ломбард любимые Rolex. Рассказываю, почему такой вариант оказался лучше, чем кредит в банке или деньги в долг

Я состою сразу в трех творческих союзах: Союзе кинематографистов России, Гильдии актеров кино России и Союзе писателей России. Но основной своей профессией я считаю профессию актера. С 2000 года сыграл более трех сотен ролей в фильмах и сериалах, а также три роли на сцене — участвовал в постановках театров «У Никитских ворот» и «Театральный особняк», а за роль Гаева в постановке «Вишневый сад» получил в 2018 году премию «Театральный кадуцей».

В 2022 году вышла моя первая книга — сборник рассказов «По просторам жизненных случаев». Расписывать достоинства художественной книги — дело долгое, поэтому скажу о ней лишь то, что написал в аннотации: «Детство, грезы, мечты, надежды, планы — кое-что выходит. А где-то жизнь обманывает. Но остаются детское озорство, неповторимое счастье, беззаботность первых лет жизни, память об исчезнувшей навсегда стране, крепкие человеческие чувства, здоровые семейные ценности... Страшное, веселое, горькое, смешное, душевное, мистическое, чуть-чуть философское — все это найдете на этих страницах!»

После выхода книги у меня и появилась мысль сделать собственный фильм, в котором я буду выступать уже не просто исполнителем одной из ролей. Дело в том, что киноискусство — это всегда коллективный процесс. Когда говорят об авторстве фильма, обычно упоминают лишь фамилию режиссера, что с формальной точки зрения не очень корректно.

Другое дело — литература. Здесь автор находится один на один с читателем и волен рассказывать историю так, как пожелает. Я сыграл в кино множество ролей, и меня нередко посещали мысли: «Вот эту сцену я бы сделал по-другому, вот этот диалог я бы переписал, вот это действие я бы изменил». Воплотить такие идеи в жизнь почти никогда не получается, поскольку, даже если режиссер согласится с твоим видением, никуда не денутся традиционные для кино ограничения — график съемок, бюджет, мнение продюсера и жесткие рамки по экранному времени.

Когда у меня вышла первая книга, я впервые почувствовал себя настоящим автором. Кроме того, выход сборника позволил мне не только ощутить себя писателем, но и оформить этот статус вполне официально, — приемная комиссия Союза писателей России благосклонно отнеслась к моему первому литературному опыту, и я стал членом этой организации.

Наверно, после стольких лет работы в кино, у меня просто не могла не возникнуть мысль сделать что-нибудь свое и в этом искусстве, создать фильм, в котором я стану не просто исполнителем одной из ролей, а который смогу назвать своим. Честолюбивая мечта оставить след в искусстве рано или поздно посещает любого творческого человека, и приобщение к писательскому цеху превратило абстрактную мечту в конкретную цель.

Я обратился к режиссеру Дмитрию Ягоде, с которым ранее работал на нескольких проектах. Рассказал о своей идее, дал прочитать книгу. Конечно, первым вопросом, который задал Дмитрий, стал вопрос о сценарии и финансировании, и это не удивительно: слишком многим интересным кинопроектам не удалось воплотиться в жизнь именно из-за нехватки средств. Я заверил, что смогу найти деньги, и мы занялись обсуждением будущего фильма.

Переложить рассказ в кино — это тоже отдельная задача, и после выбора произведения, мы с Дмитрием Ягодой много внимания уделили сценарию. Ведь в кино и формат подачи материала, и количество деталей, и скорость восприятия зрителем совсем иная чем в литературном произведении.

Я обратился в Гильдию актеров, принес им свою книгу и сообщил, что планирую снять фильм по одному из рассказов. Сценарий я решил написать сам, режиссер, который может взяться за эту работу и с которым мне будет комфортно сотрудничать, на примете был, с подбором актеров, учитывая мои связи и знакомства, проблем не ожидалось.

В Гильдии к идее отнеслись с пониманием и оказали максимальную помощь, на которую были способны — выделили мне творческую стипендию в размере 72 тысяч рублей. Это было, конечно, приятно, однако я знаю, что производство самого обычного короткометражного фильма — без дорогих локаций, огромной массовки и продвинутых спецэффектов — стоит никак не меньше полутора миллионов рублей. Из чего складывается такая сумма?

Во-первых, гонорары актеров и режиссера. Я собирался пригласить на одну из ролей своего друга, Володю Торсуева, того самого, кто когда-то сыграл Электроника. У него обычная ставка — 100 тысяч рублей за съемочный день.

Всего планировалось задействовать трех актеров — это уже 600 тысяч за два дня. Опытный режиссер за такие съемки возьмет от 200 тысяч, к этому надо прибавить услуги оператора — от 100 тысяч, звукорежиссера — от 100 тысяч. Не обойтись без второго режиссера, который тоже берет от 100 тысяч за два дня. Около 100 тысяч будет стоить работа гримера, ассистентов на площадке и технического персонала — это опять-таки по нижней границе рынка.

Добавим расходы на аренду камеры, стабилизаторов, объективов, системы освещения — получится примерно 100 тысяч. И это только продакшн фильма, причем без учета транспорта и обустройства съемочной площадки. За постпродакшн — монтаж, озвучание, цветокоррекцию, визуальные эффекты — придется выложить еще от 200 тысяч.

Отдельная строка бюджета — саундтрек к фильму. Я принципиально не хотел использовать в фильме чужую музыку, чтобы не было никаких вопросов с авторскими правами. Услуги композитора — тут вообще разброс цен огромный: от 20 до 500 тысяч рублей. Я в итоге договорился на 60 тысяч.

В общем, нужно было искать полтора миллиона рублей, или даже чуть больше, но сначала предстояло решить организационные вопросы и, собственно, понять, что за фильм я собираюсь снимать. Сценарий мы с Дмитрием писали вместе. И параллельно с работой над сценарием я, наконец, активно занялся поиском финансирования.

Первой мыслью, конечно, было обратиться в банк, но тут могло возникнуть сразу несколько проблем. В наше время создание короткометражного фильма практически не имеет шанса на окупаемость. Если фильм покажут на фестивалях, если он получит призы на конкурсах, — это станет хорошим заделом на будущее, откроет дорогу к съемкам полного метра. Я понимал, что работаю на свою репутацию в киноиндустрии, но денег за этот фильм, скорее всего, не получу.

В банке сидят не дураки, они понимают всю бесперспективность кредитования подобных проектов, а у меня к тому же не было постоянного и стабильного источника доходов. Мои доходы полностью зависели от наличия ролей. В общем для банка я бы выглядел весьма сомнительным клиентом, просящим денег на еще более сомнительные цели. К тому же я не сторонник жизни в долг, поэтому у меня не было кредитной истории — ни плохой, ни хорошей, а это значит, что мне пришлось бы собирать для банка документы, подтверждающие мою платежеспособность.

При хорошей загрузке работой можно было бы собрать нужную сумму и из собственных гонораров, но к тому моменту я затеял на даче грандиозное строительство, в которое уже вложил более двух миллионов рублей. Я понимал, что если остановлю процесс, то запустить его потом заново будет совсем непросто.

Оставался последний, как мне тогда казалось, вариант — пойти на поклон к знакомым и друзьям. Делать этого не хотелось — очень не люблю кого-то о чем-то просить, но я успокоил себя тем, что прошу не на личные нужды и не потому, что не могу заработать на жизнь, а на святое дело искусства. Этот аргумент я и стал приводить всем, к кому обращался. В первую очередь, конечно, позвонил тем, для кого выполнить мою просьбу не составило бы никакого труда, к людям, не знающим, что такое финансовые трудности.

Я позвонил знакомому — весьма состоятельному человеку, — который давно донимал меня просьбами подобрать ему, а еще лучше — его жене и дочери, какую-нибудь роль в кино или сериале. Знакомый меня внимательно выслушал, посочувствовал вечным трудностям с финансированием талантливых проектов, но дать денег отказался, сославшись на временные трудности в бизнесе.

Затем был еще один звонок с аналогичным результатом, и я понял, что пора звонить не шапочным знакомым и приятелям, а друзьям, которые будут искренне готовы помочь. С готовностью помочь я не ошибся, правда, финансовые возможности друзей оказались не слишком большими. Кто-то дал 10 тысяч, кто-то смог найти и 50. Все это, конечно, приблизило меня к цели, но окончательно решить вопрос финансирования не могло.

В итоге моя творческая стипендия вместе с помощью от друзей, а также с тем, что я наскреб из своих заначек, сложилась примерно в две трети необходимого бюджета. К тому моменту, как я понял, что денег катастрофически не хватает, режиссер уже договорился об аренде аппаратуры по хорошим ценам, нашел звукорежиссера, композитора, и все это — по минимально возможным ставкам.

Я представил, как все будет выглядеть, когда придется давать отбой и отменять договоренности. А выглядеть это будет весьма неприглядно: «Николай Соловьев замутил проект, решил по рассказу своему короткий метр снять, Дмитрий Ягода под это подписался, нанял людей и согласовал сроки, потом Соловьев не нашел денег, и все накрылось». Это только кажется, что киношников много, на самом деле — это довольно узкий круг, в котором информация распространяется почти со скоростью звуковой волны, и потерять репутацию здесь очень легко.

Однажды я вернулся домой после очередной встречи с режиссером, которому я пока ни слова не сказал о своих проблемах, привычным движением снял часы и положил их на стол. Это была моя любимая модель Rolex, часы, которые я ношу почти каждый день и чуть ли в них не сплю.

Вообще, часы занимают в моей жизни особое место, когда-то это увлечение чуть было не помешало моей актерской карьере. Из-за того, что обучающие программы для профессиональных часовщиков отсутствуют в принципе, мне пришлось потратить много времени на самообучение. В моей жизни даже был период, когда я несколько месяцев проработал в ломбарде оценщиком часов, — настолько мне удалось поднять свою квалификацию.

Любовь к часам с годами не ослабела, превратившись в главное хобби, и я до сих пор с теплотой вспоминаю дни работы в ломбарде, когда через мои руки проходило множество часов самых разных марок, возрастов и стоимости. Были красивые, идеально выполненные подделки, встречались старинные раритеты, попадались часы, в которых стоимость драгоценных металлов и камней в разы превосходила стоимость бренда или наоборот, — невзрачные и простенькие с виду часы ценились исключительно за нанесенный на циферблат логотип. Одним словом, я стал настоящим «профессором по часам».

Заработки в кино нестабильны, периоды работы в больших проектах сменяются временами простоя, но в счастливые моменты больших гонораров я не мог отказать себе в приобретении особо понравившейся модели часов. В результате у меня сформировалась небольшая, но достойная коллекция, в которую, помимо прочего, входило и несколько «Ролексов».

В отличие от сбора пивных этикеток, коллекционирование часов имеет и серьезную инвестиционную составляющую — модели некоторых брендов дорожают всегда. Об инвестиционной стороне моего увлечения я вспоминал редко, поскольку покупал часы для души, а не для приумножения капитала. И вот теперь, разглядывая лежащий на столе «Ролекс», я понял, что, кажется, знаю, где возьму деньги на свой фильм.

Ажиотаж вокруг Breguet или Vacheron Constantin то появляется, то исчезает, а вот у Rolex практически нет непопулярных моделей, они востребованы всегда, и цена на них только растет, независимо от любых мировых событий и потрясений. Это эстетика, стиль, элегантность. А еще стопроцентная надежность и точность хода.

Я считаю, что люди у нас, и не только у нас, мало знают о часах. Есть те, кто просто любит хорошие часы, есть те немногие, кто неплохо в них разбирается, и есть те, для кого часы — это произведение искусства.

Свои GMT Master 2 я покупал 8 лет назад за 800 тысяч рублей. Сейчас их рыночная цена около 2 миллионов. Я знал, что сумма, которую предложит ломбард, полностью решит проблему с финансированием съемок.

Конечно, шаг был рискованный — заложенные в ломбард вещи не хранятся там долго, а мне было бы безумно жаль расстаться с такими часами. Но поскольку в тот момент у меня была реальная перспектива получить в ближайшее время хорошую роль, я решил, что риск вполне оправдан.

Я уже говорил, что когда-то работал в ломбарде — именно туда, в «Ломбард 38», я и пошел решать свой вопрос. Было приятно вновь оказаться на Арбате 38/1с2, у старинного 4-этажного здания, в том самом «Московском дворике», который когда-то так светло изобразил Василий Дмитриевич Поленов, где фасад на первом этаже, увит густым зеленым плющом. Встретившая меня девушка была мне незнакома, но этим, кажется, и ограничились изменения, произошедшие здесь со времен моего последнего посещения.

Меня провели в хорошо знакомую комнату, которую трудно было назвать казенным словом «кабинет», настолько все здесь дышало домашним уютом и комфортом. Часто думают, что брать деньги в долг, особенно в ломбарде, — это некое финансовое «дно». Но для предпринимателя, которым я всегда был в душе, это только инструмент, способ дотянуться до мечты.

По-настоящему приятным сюрпризом стало то, что за столом по-прежнему сидела Евгения — оценщик, с которой мы не раз пересекались во время моего сотрудничества с ломбардом. Она работала здесь задолго до моего появления и, как выяснилось, работает и сейчас. Женя вышла из семьи потомственных врачей, почти все ее родственники были медиками, что и предопределило ее поступление после школы в медицинский институт.

Ее увлечение драгоценными камнями окружающие сперва восприняли как блажь, однако уже незадолго до окончания института, Женя поняла, что занимается не своим делом. Так и не получив диплом врача, она стала осваивать новую профессию, окончила серьезные, многомесячные курсы и теперь делает то, к чему у нее по-настоящему лежит душа.

Обычно оценка залога занимает около 15 минут, но в моем случае процедура слегка затянулась, поскольку часы — это все-таки отдельная категория, и работа с ними требует специфических знаний. Мой «Ролекс» осматривала не Евгения, а другой сотрудник — пришедший мне на смену часовой оценщик.

За оценкой последовали необходимые формальности, не занявшие, впрочем, много времени. По паспортным данным проверили, не состою ли я в запрещенных организациях — это стандартная мера безопасности в ломбарде. И вот, спустя всего час с небольшим после моего прихода, я получаю в руки залоговую квитанцию, где прописаны все параметры сделки, и прохожу в кассу для получения денег.

Как, оказывается, быстро, всего за час, можно решить проблему, которая не давала покоя последние два месяца. В этом и есть принципиальное отличие ломбарда от банка — здесь не задают лишних вопросов, не берут время на принятие решения, не требуют никаких документов, кроме паспорта, не интересуются кредитной историей и финансовым положением.

Условия, на которых я так своевременно получил необходимые мне деньги, я примерно знал заранее: 6,5% за первый месяц, с подневным расчетом, второй месяц — штрафной, если не оплатил 6,5% и не выкупил часы, идет повышенная ставка. На третий месяц, если договор не пролонгируется, происходит реализация залога, однако я не собирался расставаться с любимым «Ролексом». Мои надежды на скорое получение роли оправдались через уже три недели, и часы я выкупил в срок.

Условия займа:

Подготовка к съемкам длилась чуть больше двух месяцев, но на площадке мы уложились в два съемочных дня. Потом был кропотливый процесс монтажа, озвучивания, наложения звука, — в общем, постпродакшн. Денег хватило даже на оплату композитора, я принципиально хотел, чтобы в фильме звучала оригинальная, специально для него написанная музыка. На сегодняшний день мы благополучно получили прокатное удостоверение, фильм стартовал на одном из фестивалей, был показан в Доме кино и получил два приза. Когда он пройдет по фестивальным экранам, я выложу его в сеть и дополню эту статью ссылкой для просмотра.

По-моему, фильм получился.

#кино #ломбард #деньги #личныйопыт