Интервью с основателем Музея игровых автоматов

В Москве есть Музей советских игровых автоматов – единственный в России и в мире. В этом музее все экспонаты работают, и можно не только пострелять в «тир» или «морской бой», но и попить настоящей газировки с сиропом из автомата. Это не только удивительный частный музей, но и активно развивающийся бизнес, который приносит своим основателям огромное удовольствие. Мы побеседовали с Максимом Пинигиным, основателем, совладельцем и руководителем Музея советских игровых автоматов.

– Максим, как возникла идея музея? С чего все началось?

– Началось с того, что я и двое моих дружбанов вели ностальгическую беседу. Один говорит: «А круто было бы «Морской бой» у себя дома поставить!» С этого все и началось.

– Так уж и ностальгировали? Вы так молоды – много чего из советской атрибутики, наверное, и не застали даже...

– Застали, застали. В разных регионах России было по-разному: где-то до 91-го были автоматы, где-то и того позже. Мы успели и застать, и наиграться. Просили по 15 копеек у родителей, у бабушек с дедушками. Были у нас и любимые автоматы нашего детства.

– А все-таки от идеи поставить дома «Морской бой» до создания музея – путь неблизкий?

– Неблизкий... Стали искать автоматы. Нашли. Первый поставили дома у моего товарища. Вошли во вкус. Нашли второй, третий. Потом появился гараж с автоматами. Гараж этот не был еще музеем, но это уже была экспозиция для избранных. Приходили дружбаны и говорили: «Да, вот это я помню!» Или: «Ого, какой крутой хоккей!» Сначала один гараж с автоматами. Потом второй гараж с автоматами. Потом появился и музей – первая версия.

– В гараже?

– Нет, в подвале института МАМИ на Первомайской. А сейчас мы готовим третью версию музея.

– А что было у вас до музея? Чем занимались, где учились?

– Закончил Бауманку и Университет управления. А чем занимался? Был у меня и собственный бизнес, и руководителем проекта работал в Школе менеджеров «Арсенал», и в компании «Медиа Лингва». Вот и все, наверное.

– А был момент, когда нужно было принимать решение: расстаюсь с прежним и занимаюсь вот этим?...

– И это было. Полтора года назад, когда мы переезжали в это помещение, у нас поменялся режим работы. Прежде работали раз в неделю, с 19:30 до 22:00. Потом стали работать в среду, субботу и в воскресенье. Всего, наверное, часов десять в неделю. А потом мы перешли на семи дневную рабочую неделю. И каждый день часов по семь всем этим занимались.

– Сначала было хобби, а потом стало понятно, что все… засосало!

– Ну да. Нельзя было все это взять и забросить. Когда мы сюда переехали, то попали сразу же на аренду, на зарплаты. Расходы резко выросли, и надо было чтото придумывать, чтобы отбить их.

– Получилось?

– Получилось. Конечно, всякие бывают неожиданности. Здесь нам трижды поднимали аренду. Мы подняли рентабельность, но по договору нас все равно могут выгнать в течение месяца под предлогом начала стройки и реконструкции. А перевезти такое богатство за месяц невозможно. Вот мы и решили сами, не дожидаясь, пока нас попросят, перебраться отсюда. Но в целом, конечно, получилось! Мы благодарны и этому месту. Оно будет нашим еще две недели.

– Вы здесь уже полтора года?

– Да, здесь мы открылись 13 апреля, в день нашего трехлетия. Сейчас нам четыре с половиной. А предыдущие три года – это был МАМИ.

– А там как было? Кто приходил?

– Люди приходили очень интересные, очень разные. Приходили праздновать свадьбы... Представляете, солидные люди праздновали свадьбы в подвале общежития! Много иностранцев приезжало. Смешные! Приходят аргентинцы и говорят: «Пожалуйста, откройте нам во вторник музей! Мы всего два дня в Москве и очень хотим к вам попасть!» Приходили журналисты. Со всего мира, от Америки до Китая. Какие-то бизнесмены приводили своих зарубежных партнеров. Кто-то проводил у нас мозговой штурм, кто-то собирал совет директоров. Приходили обыкновенные люди с детьми. Приходили обыкновенные люди без детей. Студенты приходили. Архитекторы, иллюстраторы приходили праздновать свои праздники.

– Праздники, свадьбы – это складывалось стихийно или вы как-то подогревали интерес?

– Наверное, мы с самого начала интуитивно понимали, что интерес к автоматам – не только в том, чтобы на них посмотреть. Но и в том, чтобы обыграть их декоративные возможности. Использовать, например, в продвижении своих компаний. И уже в первый год нашего существования мы поехали со всей экспозицией на пикник «Афиши». Ну и по чуть-чуть стали ездить с нашими автоматами на корпоративы, на дни рождения к банкирам… Конечно, мы вывозили не все: что-то уж совсем редкое – жалко… К тому же затащить в подвал, вытащить из подвала – а каждый автомат весит килограммов двести...

– А как это выглядит? Вот вы выезжаете на корпоратив, привозите это все... и это где – на полянках – стоит?

– Когда в помещениях, когда на свежем воздухе. Если нет яркого солнца и дождя, то на улице можно выставить почти все. Наши автоматы участвовали в презентации нового телефона Nokia. Mazda очень нас любит. Выезжали и на большие мероприятия. В Сколково возили почти весь музей на тусовку, которую организуют Bosco и владелец ГУМа. Есть несколько перспективных мест, которые начинают развиваться. Может быть, с парком Горького что-то вместе сделаем... Что еще у нас было из ярких мероприятий? Ночь музеев была. Мы в ней участвовали. И посещаемость была одна из самых высоких среди негосударственных музеев. Чтобы попасть к нам и получить три монетки, надо было отстоять два часа в очереди. «Делойт» заказывал у нас автоматы на 23 февраля. Потом хотели провести новогоднюю вечеринку. Но им далеко ехать с Белорусской, поэтому выбрали другой вариант.

– А какие автоматы вы вывозите на вечеринки?

– Как правило, самые популярные – «Морской бой», «Магистраль», «Снайпер», газировку. На выставки часто их берут. Сейчас авиационная выставка начнется – так туда возьмут «Морской бой». Странно, что не воздушный. Несколько раз мы возили автоматы в Питер на большие ретровечеринки. Что еще? Будем делать линейку музейных сувениров. Европейские музеи много зарабатывают на сувенирах, российские – почти ничего. Попробуем сломать этот стереотип.

– Что у вас за сувениры?

– Старые электронные игрушки «Ну, погоди!» продаем. Часы «Монтана», которые были в ходу в конце 80-х, большим спросом пользуются. В прошлом году были майки, вот такие, как на мне. Закончились. Мы надеемся, что Игорь Гурович нам новые придумает. Это один из гуру дизайна. Возможно, лучший плакатный художник современности. Его плакат�� вы видите за моей спиной. Нам очень повезло с людьми, которые нам помогают. Сайт нам делает Лебедев. Плакаты рисует Гурович. С дизайном у нас все хорошо...

– А это благодаря чему?

Сама идея настолько привлекательна? – Совершенно верно. Многие художники и дизайнеры всячески поддерживают нашу идею. Она им самим жутко нравится...

– Это некоммерческие отношения?

– Абсолютно некоммерческие.

– А бизнес получается из всего этого?

– Очень хотелось бы. Есть большие планы по развитию, и если это не будет приносить деньги, то их, конечно, придется свернуть. Мы хотим открыть филиал в Питере. Хотим поездить по Европе с экспозицией наших автоматов. Но пока не складывается.

– Вот о филиале. У вас есть партнеры в Питере?

– Партнеры есть. Не знаю, будем ли мы создавать филиал совместно с питерцами, или будем делать все сами. Но будем обязательно, потому что оттуда много людей к нам приезжает. Да и както неудобно перед городом: мы оттуда предпоследний автомат еще два года назад выкупили. Нам не продали только последний «Морской бой», потому что Адмиралтейство за него вступилось. И мэрия запретила продавать его нам. Есть такой феномен: когда приезжаешь в чужой город, то обязательно надо по музеям пройтись. А в своем городе как бы и не надо – всегда успеешь. Я думаю, что даже москвичи будут активно посещать музей в Питере.

– Кто приходит сюда? Молодежь приходит?

– Еще как приходит. И молодежь, и не молодежь.

– Своих ровесников я понимаю. Это наше детство. А вот молодые люди…

– Приходят. Спрашиваешь: а почему вы пришли, вы ж никогда не играли в эти автоматы, никогда не видели их? А потому, что здесь здорово! И автоматы классные! Почему молодежи нравится здесь? Да потому, что автоматы сами по себе добрые. И потому, что здесь можно весело провести время. Приходят и люди в возрасте. Пилотки покупают, в горн дудят, бегают, прыгают. Есть такое. Что еще мы хотим сделать? Может быть, выделить один день и работать ночью. А еще заманить к нам какой-нибудь клубный сегмент. Когда мы выбирали новое место, то один из вариантов был «Красный Октябрь». Мы ездили туда на разведку, и нам очень не понравились толпы бродящих без дела, полупьяных, агрессивно настроенных людей. Ну как обходиться с ними, если они завалятся к нам в музей… Сейчас к нам приходит приятный, симпатичный народ. Наверное, потому что в основном о нас узнают из Интернета, из социальных сетей.

А бывают чудные посетители, на которых другие показывают пальцем. И спрашивают: это что, актер из сериала? А я и названия-то сериала не знаю, у меня телевизора четыре года как нет. Приходят и известные люди. «Соmedy Club» хотел как-то к нам приехать. Говорят: «Давайте мы сегодня приедем. У нас своя охрана». И сразу стало понятно: как только они проникнут в помещение, мы уже не сможем ни на что повлиять. Потому что какой-нибудь большой дядя скажет: «Отойди, мальчик, пусть ребята повеселятся». – И вы им отказали? – Практически. Мы им такую цену выставили, что они подумали-подумали и сказали: «А ладно, давайте в другой раз»