За полгода до начала личного банкротства должник приобрёл криптовалюту. Финансовый управляющий пытался оспорить эту сделку как недействительную, но ему этого не удалось.
Истец попытался взыскать с продавца криптовалюты сумму, уплаченную за 0,027 bitcoin. Однако продавец доказал факт продажи, и суды с ним согласились.